– Ну как, понравилось? – Зубы его сверкнули.
– Ты видел его сегодня вечером? – спросила Мэри.
Он поморщился, точно от зубной боли.
– Заткнись! – И с силой ткнул ее двумя пальцами в щеку, так что у нее потемнело в глазах. – Это мое дело.
Давить на него было очень опасно, но Мэри все же не могла удержаться от расспросов. Ей хотелось удостовериться, что у них все получится.
– Он был с ней? – спросила Мэри.
– Ты дура, женщина. Глупая, эгоистичная сучка! – Он разразился ругательствами, брызжа слюной.
Затем размазал пальцем вокруг ее губ белый грим, изобразив овал.
Почувствовав, как его ноготь царапает ей щеку, Мэри поморщилась.
– Не надо. Нам следует поговорить… Ты защищаешь ее. А я скорее увижу их обоих в аду, чем позволю…
Что-то черное заткнуло ей рот. Широкая черная полоса материи, промелькнув перед глазами, плотно прижалась к ее губам. Сверкая глазами, мучитель запихивал кляп в рот своей жертвы. Страх сдавил ее грудь, возникло ощущение тяжести под ложечкой. Но Мэри не сдавалась.
– Эта тварь мешает мне, – пробормотала она задыхаясь.
– Она – наименьшая из наших проблем. Даже не проблема, а так, неприятность.
Одним движением он пересадил ее обратно на стульчик. Затем зашел со спины и повернул Мэри к зеркалу, чтобы она увидела, что он сделал с ее лицом. Она в ужасе смотрела на свое отражение: перед ней сидел ярко раскрашенный клоун с печальными, опущенными вниз уголками губ. Вокруг сосков расплывались разноцветные круги, присыпанные красным блеском.
Мэри слышала, как он шуршит одеждой, раздеваясь, но не могла оторваться от своего жуткого отражения.
Потом он подошел к ней, и Мэри, словно со стороны, увидела в зеркале, как он раскрыл ей рот, ввел туда свой член, затем извлек его, но лишь для того, чтобы втолкнуть еще глубже. Его ягодицы напряглись.
– Ну, потрудись же, любовь моя, помоги мне, – сказал он с нетерпением.
Мэри закрыла глаза и стала делать то, о чем он просил. Она обливалась потом, все больше напрягаясь; он же стонал и похрюкивал от удовольствия. Его тело все-таки возбуждало ее. Когда он, содрогаясь, изверг свое семя и отстранился от нее, тяжело дыша, Мэри, словно вслепую, потрогала пальцами его гениталии и ощупала твердые мышцы бедер.
– Умница, – сказал он, отдышавшись. – Ты хорошая и очень послушная девочка.
– Я тебе не служанка. – Мэри отвернулась и вытерла губы. – Ты позабавился, теперь моя очередь. И я хочу знать, что происходит… – Для Мэри игра закончилась.
Она решила, что пора заняться делом.
– Послушай, – в его голосе отчетливо прозвучало раздражение, – оставь это мне. Теперь тебе не о чем беспокоиться, я все держу под контролем.
– Ну, уж нет, – прошипела Мэри. – У меня своя голова на плечах. Ты, наверное, полагаешь, что будешь сам все решать, а мне предстоит лишь выполнять твои приказы? Нет, решать буду я. До тебя дошло?
Он рывком поднял ее со стульчика и встряхнул, схватив за плечи:
– До меня все давно дошло. Ты не будешь путаться у меня под ногами и отдавать мне приказы. И тебе придется делать все, что я захочу, даже если ты будешь только догадываться об этом.
– Дьявольщина…
Он снова встряхнул ее, встряхнул так, что она больно ударилась ногой о ножку стульчика.
– Ты все сказала? – спросил он с угрозой.
Но Мэри, охваченная гневом, не заметила этой угрозы.
– Отделайся от нее! – воскликнула она, дерзко глядя ему в глаза.
– Не будь дурой. Ты думаешь, нам нужна полиция со своим расследованием?
– Все, что от тебя требуется, – это убедиться, что она пропала без вести и никогда не вернется.
– Только после того, как я закончу здесь свои дела.
– Я хочу, чтобы эта женщина убралась куда-нибудь подальше, – настаивала Мэри, не желая отступать.
– И это все из-за ревности? Да мне плевать на твою ревность. Сначала я сделаю то, что нужно мне.
– А потом она исчезнет?
– Предоставь это мне.
– Будь ты проклят! Ты должен действовать, пока не поздно. Я так хочу!
– Только когда наступит время.
– Но я хочу…
