– Монсеньор, – Карваль прислонился к стене, – уделите этому делу еще несколько минут, ведь потом вернуться к нему будет нельзя.
– Хорошо. – Эпинэ прикрыл глаза. Он не врал, боль и впрямь становилась нестерпимой, одна радость, рука отвлекала от головы, а голова от руки. – Пусть расскажет еще раз. Последний.
– Понял? – Никола похож на медвежью гончую: верный, настырный, и пасть как капкан. – Сначала и подробно.
– Манрику не только Окделл мешал, – заторопился Джереми. – Лараки тоже. Фердинанд отдавал Эпинэ Маранам, значит, Надор достался бы Ларакам, иначе всякие Валмоны могли обидеться. Вот тессорий и решил свалить смерть Окделла на родичей. Он сына Ларака в казначейство взял, чтоб под рукой был. Я, когда Выдру нанимал, потому толстяком и прикинулся.
Бедный Реджинальд, знал бы он, что из него лепили убийцу. Манрики лезли в Надор, как Колиньяры в Эпинэ. Вряд ли их отпугнула одна неудача.
– После Выдры ты взялся за дело сам? Так?
– Я ничего не делал! – засучил усиками таракан. – Я только следил за Окделлом, мне было приказано.
– Не делал? – переспросил Карваль. – Что-то не верится…
– За Окделлом следили, – забормотал Джереми. – Окделл думал, он один. Как же… Кэналлийские ублюдки за ним хвостом таскались. Меня б сразу поймали.
Тайна, как и большинство тайн, была отвратительной, но была у нее и оборотная сторона. Дикон не дожил бы до своего комендантства, если б его не стерегли. И так ли уж важно, почему Ворон это делал?
– В Выдру стрелял кэналлиец?
– Не знаю… Я его не видел, только тень… Быстрая такая… Я не стал за ним гнаться.
Еще бы, гоняться за такими себе дороже.
– Ты доложил тессорию про кэналлийцев?
– Да. – Глаза бывшего капрала бегали точно так же, как глаза ныне покойного Морена.
– И вы взялись за дело с другого конца. – Карваль усмехнулся и заложил ногу за ногу. Он сказал наугад, но Бич уже сдался.
– Монсеньор… – Сейчас бухнется на колени и начнет целовать сапоги. – Монсеньор!..
– Я слушаю. – На всякий случай Иноходец подобрал ноги. – К Окделлу ты не вернешься. Что велел Манрик?
– Велел подобраться к Окделлу через его родича. Я заставил помощника аптекаря подменить настойку от прыщей. Ее Ларак заказал… У толстяка с мордой все в порядке, ясно было, для кого старался.
– Настойка не подействовала. – Робер провел пальцем по браслету, пламя делало червонное золото алым. – Что ты делал дальше?
– Дальше не я, – затряс башкой Джереми. – Я только узнал, что они в «Солнце Кагеты», а потом все младший Колиньяр… Ему не сказали, что за Окделлом шпионят… То есть думаю, что не сказали.
– Возможно, ты прав. – Омерзение мешалось с желанием узнать все до конца. – Продолжай.
– Манрики перехватили нарочного из Надора. Он вез письмо от старухи. Она болела, хотела видеть сына… Убить герцога в Надоре никто бы не взялся, а Ворон шел на войну… Я прикинулся нарочным и отвез кэналлийцу другое письмо. Его тессорий подделывал, не я… Окделл отправился на войну. Мы думали, он не вернется, такая горячая голова.
– А он вернулся, – жестко сказал Карваль. – Что ж, похоже, теперь на самом деле все. Ты остался в Олларии или вернулся к Люра?
– Меня отпустили. Я вернулся к моему полковнику. Отвез приказ о его производстве в генералы.
Белый конь, алая перевязь, свист сабли… Справедливость есть, и имя ей «перевязь Люра».
– Что тебе сказал твой генерал?
– Что я сделал все что мог и что дальше пусть Манрики сами возятся.
– А еще?
– Ну, – Джереми переступил с ноги на ногу, – он был доволен, как получилось с Колиньяром.
– Что ж, – решил Эпинэ, – с Окделлом ты, похоже, не врал. Теперь поговорим о Люра. Когда он решил… нам помочь? У Манриков карты были лучше наших. Дювье? Что такое?
– Вот… – Сержант бросил на стол два тугих кошелька. На первом красовалась монограмма Матильды, на втором – герб Темплтонов. – В седельных сумках отыскались.
Глава 2
Тарника, Ракана (б. Оллария)
400 год К. С. 7-й день Зимних Скал
1
«Сударыня, я решился на это письмо, зная, что оно Вас огорчит, но скрывать смерть друга я не вправе. В ночь с 4-го на 5-й день Зимних Скал умер Удо Борн. Произошло это в доме Ричарда Окделла. Никаких сомнений, увы, нет и быть не может. О несчастье я узнал от Джереми Бича, камердинера Дикона и большого мерзавца, по приказу хозяина выдававшего себя за Удо. Ричард пытается сохранить случившееся в тайне, но я не сомневаюсь, что Альдо уже знает обо всем.
