Домик бакенщика. Утро.По лесам и по стогамвсходит солнце. Стая утокк заливным летит лугам.Берег. Лодки остановка.Речка. Камешки на дне.Это утро, как обновкана обычном буднем дне.Небо свежее теплеет.Тишь. Малиновка поет.И никто здесь не болеет.И никто здесь не умрет.* * * Когда эта песня была!Кого, забызаясь, любила?По речке она проплыла,на берег другой — переплыла.За нею плыви и причаль.На голос иди осторожно.Но песня, как облако, вдальуходит легко и тревожно.Попробуй отстать на пути —и чувство разлуки охватит.Решишься догнать и дойти —ни силы, ни жизни не хватит.Что в песне той! Призрачность сновсудьбы отдаленной и дела!Иль отзвуки ласковых словдуши, что давно отболела!Не знаю… Но вновь, далека,та песня звучит и поныне.Лежит между нами рекас плывущей луной посредине.* * * Приезд мой яркой встречей озари.Сквозь все несостоявшиеся рейсы,к тебе — сквозь сентябри и январи —спешат отполированные рельсы.Игрушечным покажется составсмотрящему издалека на поезд.Невидимым окажется, отстав,смотрящий, что смотрел, не беспокоясь.Написано: «Счастливого пути!»вдоль насыпи кирпичными словами.Как много слов осталось позади.Как много их, таких вот, перед нами!
Олег Чухонцев
Девочка на велосипеде Что есть и что останется — не знаю.Как тень мелькает за ее спинойСтремительной, как вспыхивает солнцеКа втулке колеса! Она легка,Как бабочка, и на лету трепещетКрахмальный фартук белый — догони! —И колея в черемушник ныряет,И воздух, воздух хлещет и пьянит,А я припал к рулю, верчу педали,Я догоню ее! Но нет, едва ли…Как ненасытна жизнь в пятнадцать лет!Записка в книге, зуд велосипедный —И целый день томишься и во снеКуда-то сломя голову несешься.Она на раме, ты в седле — и прядьОтбившаяся горячит и дразнит,А повернется — губы и глаза,Глаза и губы — и колючий шелест,Желанья полный — рама и седло —И пустота!.. О разрешенье плоти —Так выбивает пробку к потолкуИ раздраженно пузырится пена!А мы, душа, другие знали сны.Но так давно все было, что едва лиИ было с нами… Юность пронеслась,И пролетели врозь велосипеды.Лишь имена Simson и Diamant
