Громыхнуло, донесся взвизг посеченного осколками монстра, прокричал нечто матерное Илья, ахнул Артур Михайлович.
Андрей поймал в прицел бегущих на четвереньках «горилл», и «калаш» задергался, опустошая магазин. Краем глаза увидел, что лежащая рядом Лиза стреляет в другую сторону, и это означало, что дело плохо, что брошенная граната не уничтожила обеих тварей…
Он завалил одну, но тут кончились патроны.
Второй монстр, раненный в плечо, радостно оскалился.
– О нет! – завопил бывший учитель и, вместо того чтобы пустить в ход пистолет, вскочил и побежал к «секвойям».
– Стой, идиот! – заорал Илья, но Артур Михайлович его не услышал.
Андрей сменил магазин и вновь открыл огонь в тот момент, когда «горилле» осталось до них метров десять. Остановить несущуюся на полном ходу тушу пули не смогли, и тварь продолжала бежать, даже расставшись с жизнью.
Соловьев перекатился в сторону, и монстр ткнулся мордой в землю там, где он только что лежал. Мгновением позже рухнул тот, что выжил во время взрыва гранаты, и на поле боя наступила тишина.
– Ну вот и все, – сказала Лиза.
И это в самом деле было так – четыре «гориллы» валялись мертвыми, их менее голодные или более осторожные сородичи прятались, а может быть, в пределах деревушки не осталось больше громадных тварей.
– А батя-то, батя… – пробормотал Илья, и Андрей вспомнил о бывшем учителе.
Тот больше не бежал, брел, пошатываясь, и рука с пистолетом была безвольно опущена, ствол глядел в землю. А вокруг Артура Михайловича кружили еле заметные тени, полупрозрачные силуэты, настолько стремительные, что их почти невозможно было разглядеть.
Старик остановился, повернул голову, стало видно испуганное лицо, беспомощно шарящие по сторонам глаза за стеклами очков.
– Назад! – прокричал Андрей, поднимаясь на ноги. – Ядреная бомба, он нас не слышит и не видит.
Бывший учитель сделал шаг в сторону, ударился о ствол «секвойи» и упал, словно подрубленное дерево. Пляска теней стала еще более безумной, донесся гнусный писк, какой издает кружащаяся над болотом комариная стая.
– Надо помочь! – воскликнула Лиза, и они все втроем побежали к старику.
Илья дал очередь, но ничего не добился – пулям нечего оказалось поражать.
Когда вбежали в тень, отбрасываемую гигантскими деревьями, у Андрея резко и очень сильно закружилась голова. На мгновение перестал соображать, где верх, где низ, куда он вообще двигается и где находится, словно оторвался от земли и повис в невесомости.
Чтобы прийти в себя, пришлось остановиться и тряхнуть головой.
Обнаружил рядом Лизу, бледную, с испугом в глазах, и чуть впереди Илью с поднятым автоматом.
– Отставить стрельбу! – приказал Андрей, хватая бритоголового за плечо.
– А что? – воскликнул тот.
– Лиза, уходи назад. Мы с тобой – вперед, но оружие убери, оно не поможет.
Девушка кивнула и двинулась назад, а они торопливо зашагали туда, где у корней «секвойи» лежал Артур Михайлович. Голова закружилась вновь, так что Андрей даже хлопнул себя по щеке, чтобы боль помогла бороться с наваждением, постарался не обращать внимания на смутные тени, что мелькали на краю зрения.
Ощущал прикосновения, липкие и холодные, к щекам, шее, спине.
Рядом топал Илья, матерился непрерывно и виртуозно, словно боцман с военного корабля.
– Давай, берем! – сказал Андрей, когда они подошли к бывшему учителю, и собственный голос показался жалким, слабым.
Схватили Артура Михайловича под мышки и поволокли прочь.
Путь обратно, к тому месту, где ждала Лиза, затянулся, если верить ощущениям, едва ли не на сутки. Выбравшись из тени гигантских деревьев, Андрей не удержался, рухнул на колени, попытался бороться с тошнотой, но вскоре понял, что это совершенно бесполезно.
Чтобы прийти в себя, ему понадобилось несколько часов.
Илья оклемался быстрее, даже проверил, так ли мертвы «гориллы», как кажется, и каждой на всякий случай всадил по пуле в затылок. Лиза попыталась помочь Артуру Михайловичу, но ничего не смогла сделать – сердце бывшего учителя не билось, хотя сам он выглядел так, словно уснул.
– Нет, ничего… – сказала девушка, когда стало ясно, что все бесполезно. – Электрошок или укол адреналина в сердце… но у меня нет ни того, ни другого… Непонятно, что его убило.
– Как непонятно? – удивился Илья. – То, что живет там.
И он ткнул в ту сторону, где в густой тени под «секвойями» воздух дрожал, как над раскаленным песком.
– Не кто, а как, – поправилась Лиза. – Повреждений-то никаких нет. Хотя они могут быть внутренними – что-нибудь с головным мозгом или сердцем, а без вскрытия это не обнаружить.
– А нужно ли? – Андрей сделал глоток из фляжки. – Смерть есть смерть. Артур Михайлович был нашим спутником, пусть и недолго. Надо его похоронить и двигаться дальше.
Могилу пришлось копать маленькой туристической лопаткой, а чтобы отметить ее крестом, использовали пару досок из ближайшего забора. Постояли рядом с грудой свеженасыпанной земли, а затем пошли дальше между деревней и рощей, мимо трупов «горилл» к трассе.
Обедали в этот день на ходу.
Дождик, моросивший целый день, прекратился, и ненадолго выглянуло солнце. Но недолго «музыка играла», вскоре западный горизонт оккупировали тяжелые синие облака, и донеслось отдаленное громыхание.
– «Люблю грозу в начале мая», – процитировал Илья великого русского поэта, доказав тем самым, что не все уроки в школе прогулял. – Дела-то, типа, хреновы, где прятаться будем?
Как назло, никаких признаков жилья вокруг не было – трасса тянулась через лес. Пришлось укрываться под особенно раскидистой, мощной елкой и делать это быстро.
Спрятались вовремя – небо заволокло, полыхнула молния, и громыхнуло так, что земля вздрогнула.
Дождь упал шелестящей белесой стеной, стало холодно, и за деревьями отчаянно взревела какая-то тварь. Лиза прижалась к Андрею, и он обнял ее одной рукой, в другой продолжая сжимать автомат – гроза не означала, что они находятся в безопасности.
Густая крона долго сопротивлялась ливню, но все же сдалась – по стволу потекли струйки, с иголок начало капать.
– Прохудилась крыша, – сказал Илья. – И та, что повыше, тоже.
– Ничего, скоро наладится, – заметил Андрей.
Дождь уносило на восток, а небо на западе усеяли безобидные белые облачка. Молнии продолжали разрывать чрево туч, но все реже и реже, а гром больше не оглушал.
Шлепанье и чмоканье постепенно стихло, и вновь объявилось солнце.
– Готово, – сказал Андрей. – Пошли, что ли?
После грозы остались многочисленные лужи, а мокрый асфальт заблестел, точно его натерли лаком. Вскоре наткнулись на яму вроде тех, что были в Вязниках, но не дымящуюся, а парящую и полную горячей воды.
– Искупаться, что ли? – задумчиво проговорил Илья. – Нет, не стоит, а то конкретно задницу поджарит…
Шоссе тянулось прямо, словно прочерченное по линейке, и периодически встречались машины: сошедшие с дороги и врезавшиеся в деревья, просто съехавшие на обочину, перевернувшиеся, но оставшиеся на полосе. Трейлеры и легковушки, дорогущие джипы и простые «копейки», не так давно
