– Теперь вас есть кому защитить, – хмыкнул Олен. – Ну что, пошли?
Он глянул на Саттию, надеясь, что и она захочет прогуляться. Но девушка даже не повернула головы, она выглядела столь же холодной и отстраненной, как и ранее, будто не было ничего в коридоре над зинданом. Да и сам Рендалл, если честно, корил себя за ту вспышку чувств.
– Пошли, – кивнул сотник и первым зашагал к двери. Кот проводил уходящих взглядом и вернулся к еде.
Вышли на улицу, стало ясно, что Лагерь Ветеранов не столь безлюден, как час назад. Поднявшееся солнце освещало шагающих по улицам людей, из окон долетали голоса. Дребезжали по мостовой телеги водовозов, спешили к ним хозяйки с ведрами. Попадавшиеся навстречу приветствовали Богалака, он кивал в ответ. На спутников старика никто не глядел, словно их и не было.
Дважды свернув, оказались на улочке, где нижние этажи домов занимали лавки. Миновали кожевенную, горшечную и остановились у вывески, где скрещивались молот и клещи.
– Отьен Катлис двадцать лет работал кузнецом одного из заслонов Великой Стены, – сообщил Богалак. – Сейчас он кует все, что угодно, от каминных решеток до ножей. Но у него есть и кое-что поинтереснее, вроде мечей или крюков. Я зайду, а вы подождите тут.
Он толкнул дверь и скрылся в лавке. Олен и Бенеш остались на улице. Но скучать им пришлось недолго. Сотник вернулся и сказал с довольной усмешкой:
– Сегодня к вечеру мы будем вооружены не хуже гвардейцев императора. Теперь – на рынок, за веревками.
И они зашагали на север. Прошли мимо храма Азевра. Через сплетение узких переулков выбрались к рыночной площади, только начавшей оживать после ночного затишья. И тут их остановил смуглый, почти черный от загара и грязи оборванец, зашептал что-то на ухо Богалаку, обильно брызгая слюной и размахивая руками.
Сотник слушал невозмутимо, время от времени кивал.
– Дело обстоит следующим образом, – сказал он, когда оборванец, получив монету, исчез за углом. – Арнот Три Глотки, ну хозяин того постоялого двора, где вы останавливались, велел передать, что о вас спрашивали.
– Кто? – насторожился Олен.
– Какие-то гоняк… северяне. По виду – хардаги из самых худших. С ними был еще один без оружия.
– Люди Харугота, чтобы им провалиться. Они добрались и сюда!
– Похоже, да… – кивнул Бенеш. – Но они, это… если и идут за нами, то по следу меча. А поскольку он не у нас, то бояться пока нечего.
– Арнот сказал, что вы съехали, – проговорил Богалак. – Может быть, мне шепнуть своим, чтобы они отыскали этих северян и потолковали с ними?
– Боюсь, что за нами идут лучшие воины Безариона, так что не надо, – Олен помотал головой. – Напугать их или уничтожить не проще, чем дракона. Пока они, к тому же, ничем нам не угрожают.
– Как скажешь.
И Олен с Бенешем вслед за сотником углубились в лабиринт прилавков.
Рынок был огромен, он занимал площадь небольшого поселка. В одних рядах торговали тканями, их рулоны лежали грудами, отрезы переливались всеми цветами радуги. Шелк из земель белых гномов, бархат из Норции, сукно из Дейна и Андалии, аксамит с Закатного архипелага – тут имелось все.
По соседству предлагали посуду – глиняную, деревянную, металлическую и даже каменную. Облака мощных запахов окутывали закуток, где торговали пряностями, с ним мог посоперничать ряд благовоний. Покупатели отчаянно спорили из-за каждого динара, со всех сторон доносились возбужденные голоса. Шныряли воришки, крысы и кошки, летела пыль.
Богалак задержался на рынке в двух местах – у прилавка торговца веревками и сетями, а также в дальнем углу, где под навесом дремал лысый старик в черном халате. Разговор с ним получился очень коротким, причем старик только кивал и щурился, и лишь один раз подал голос, называя цену.
– Вот и все, – проговорил сотник, вытирая со лба пот. – Лодка у нас тоже есть. Теперь можно пройтись к берегу, поглядеть на остров.
– Даже нужно, я бы сказал, – кивнул Олен.
У самого выхода с рынка они задержались, чтобы купить по лепешке с перченым мясом. Пока Богалак и продавец торговались, обращаясь чуть ли не ко всем богам разом, Олен смотрел по сторонам. Когда надоело разглядывать женщин, окруживших торговца платками, он поднял взгляд и увидел семерых всадников.
Они неспешно ехали по ограничивающей рынок улочке. Шестеро хирдеров и светловолосый юноша в торлаке из темно-синей ткани. Он был без оружия, его спутники имели при себе мечи, а последний воин, черноволосый и худой, мог похвастаться еще и луком.
Олен вздрогнул, соображая, как бы сделаться невидимым. Но ни один из всадников даже не посмотрел в его сторону. Кавалькада проехала мимо и повернула на идущую к центру Терсалима улицу.
– Держи, – сказал Бенеш, сунув Олену свернутую пирожком лепешку. – Ты чего какой? Или увидел чего?
– Нет, ничего, – Олен вонзил зубы в тесто, ощутил вкус острой баранины, по подбородку потек горячий жир.
Жуя на ходу, прошли через ворота в стене и оказались на берегу Теграта. Открылась желто-бурая гладь реки, порт ниже по течению.
– Вот это – Белый остров, – сотник показал на кусочек суши, состоявший сплошь из песка. – А за ним как раз Змеиный. Вон башня, видите?
