– Вам показалось то же, что и мне? – Гундихар обернулся, стало видно его побелевшее лицо, выпученные глаза.
– Э… не знаю… – прошептал ученик мага. – Но это было жутко… голоса… они меня звали с собой, так хотелось улететь с ними.
– Надо идти, – проговорил Олен. – Эти развалины набиты видениями и голосами, точно старый дом – клопами и тараканами, и если обращать на них внимание, то мы просто потеряемся.
– Да, это так… вперед, – гном сделал еще шаг, и все трое оказались в просторном зале.
Свет падал через сотни крохотных отверстий в стенах и потолке, и казалось, что со всех сторон находятся звезды. В воздухе кружились спирали из зеленого, синего и белого тумана. От них шел звук, похожий, на комариный писк. Прислушавшись, можно было уловить слова:
… и сорванный вихрем последний листок
печальную песню умчит на восток
– Вперед! – крикнул Олен во весь голос, стараясь заглушить мерзкий напев. – Не слушайте их!
Гундихар зарычал и сдвинулся с места. Олен обернулся, схватил Бенеша и потащил за собой. Зал со звездами и спиралями исчез, на мгновение мелькнула лестница, но ей на смену пришли ревущие языки оранжевого и алого пламени, и в реве их прозвучала та же песня.
Они шли и шли, и каждая новая ступень обрушивала на них новое видение, яркое, жуткое и реальное. В зеленоватой мгле, среди колышущихся лент водорослей сгнившие утопленники тянули к ним обглоданные руки. Обнаженные женщины с глазами из огня танцевали, соблазнительно двигая бедрами, и тяжелые груди с алыми сосками походили на спелые плоды. В узкой долине между скал невыносимо воняло дохлятиной и ноги скользили по чьим-то кишкам. Во владениях белого тумана ледяной ветер сушил лицо и глаза…
Но везде, все время в уши лезла одна и та же песня, тяжелая, мрачная и унылая, как гроб из вороненой стали. Чтобы не запеть ее, приходилось до хруста в зубах стискивать челюсти.
– О нет… нет… – лихорадочно шептал Бенеш. – Замолчите… оставьте меня… последний листок… нет, я не хочу!
И тут все закончилось. Трое роданов, покрытые потом и тяжело дышащие, очутились на крохотной площадке, откуда начинались еще два коридора. Лестница осталась внизу.
– Видят боги, это было не очень приятно… – сказал Гундихар, дергая себя за бороду. – Но ничего, есть надежда, что дальше будет полегче. Куда идем?
Один коридор вполне мог принадлежать любому из человеческих замков – прямой, с гладкими стенами и горящими факелами. Другой больше напоминал круглую нору, из него несло запахом сырой земли, а свет проникал через узкие щели в потолке.
– Мы уже по разу выбрали. Теперь решать тебе, Бенеш, – проговорил Олен.
– Ну, пойдем туда, где факелы… – неожиданно быстро определился ученик мага. – Оттуда вроде бы тянет свежим воздухом.
Вопреки ожиданиям, в коридоре их встретил лишь горький запах камня и пыль на полу. Звук шагов улетел вперед и вернулся шуршащим эхом, чуть заметно колыхнулось пламя факелов. А затем стало ясно, что в обеих стенах имеются двери, точнее – высокие прямоугольные окна.
– О, степь! – сказал гном, когда трое роданов подошли к первому. – Вот только где наши? Или мы на другую сторону глядим?
– Трава зеленая, – Олен пригляделся и различил высоко парящего орла. – Мы видим степь летом, непонятно только, прошлым или будущим.
– Или… – слова застряли у Бенеша в глотке, когда на горизонте появилась точка, выросла в колонну всадников.
Они ехали неторопливо, зеленокожие и вислоусые, в круглых шлемах и кольчугах, а ветер трепал размещенные на высоких шестах знамена, белоснежные, с черной рукой, сжимающей молот.
Орки под флагами Восставшего Мага.
– Это же… да… пять с лишним веков назад! – воскликнул ученик мага. – Они идут на север, ему на помощь, чтобы отправиться в поход на Безарион и погибнуть… из всех орков Великой степи тогда вернулось несколько сотен…
– Мы сюда не картинки рассматривать пришли! – сурово бросил Гундихар. – Идем! Чем скорее отсюда выберемся, тем лучше!
Но у следующего окна, за которым чернела ночь, он невольно остановился. Во все глаза уставился на висящую в черном небе луну, на высящуюся посреди лесистой долины башню, будто выкованную из серебра, высокую и тонкую. Взгляд притянули взлетающие с ее вершины огненные шары.
– Это еще что? – Олен задумчиво почесал голову.
– Такое строят, – голос гнома стал необычайно робким, – наши сородичи, обитающие по другую сторону Опорных гор. Они живут на поверхности как люди или эльфы, и магия у них своя, особая…
С вершины башни сорвался огромный шар белого огня, помчался в сторону едва различимого на горизонте хребта. Исчез из виду, и над далекими вершинами забушевало пламя, словно молнии били из земли в небо. А затем содрогнулся весь мир, закачались деревья, запрыгала вверх-вниз луна, прекрасная башня разломилась посередине и упала наземь грудой сверкающих обломков.
– Я знаю, что это, – сказал Бенеш, – День Любопытства, когда маги белых гномов пытались узнать, что же такое Безымянный…
– А… э, да? – Гундихар затряс головой. – Проклятье, мы опять остановились! Нужно идти дальше!
– Все, больше ни на что не смотрим! – решительно проговорил Олен.
В третье окно, где в долине у берега реки сошлись две исполинские армии, глянул мельком. У остальных
