даже не повернул головы, лишь краем глаза отметил, что было в них: сверкающий город, будто сотканный из радуги и тумана, парит над волнами серого океана; пустыня и торчащие из нее золотые «елочки»; мрачная крепость с черным флагом над главной башней…
А потом коридор закончился, стала видна еще одна лестница, идущая на этот раз вниз.
– Что делать, пойдем туда, – сказал гном, – не возвращаться же…
Когда начали спуск, снизу, из пыльного мрака прилетел тоскливый, полный злобы вой.
– Тут могут быть… прежние жертвы, точнее – их тени, – опасливо проговорил Бенеш. – Ну, тех, кто зашел в эти руины очень давно и не смог выбраться…
– Они нападут? – спросил Гундихар, не оборачиваясь.
– Кто знает? – ученик мага пожал плечами.
Внизу лестницы начался самый настоящий лабиринт из узких и темных коридоров. Пошли по нему наугад, а вскоре потеряли направление. После часа блужданий вышли в большой зал, в центре которого стоял кубический алтарь из черного камня, а в стенах виднелись ниши. Занимавшие их изваяния будто вышли из-под резца безумного мастера, но казались живыми.
– Где-то я такое видел, – Олен вгляделся в одноглазого карлика с непропорционально большими удами, и вздрогнул от омерзения.
– И г-г-г-де? – пискнул Бенеш.
– В заброшенном городе посреди Вечного леса. Ой, это мне кажется, или они и в самом деле шевелятся?
Карлик издал скрип плохо смазанной двери, его тонкие руки дрогнули. Из соседней ниши шагнула каменная тварь, снизу до пояса напоминающая человека, а выше состоящая из одних щупалец. Блеснули усеивающие их присоски, посыпалась на пол мелкая пыль.
– Интересно, насколько они крепкие? – Гундихар приподнял «годморгон», а Олен взялся за рукоять меча.
Рендалл помнил о том, что обнажать его нельзя, но решил, что если погибать, то лучше в бою.
– Не вздумай! – горячо прошептал Бенеш. – Это те самые тени! Злость, отвращение, страх и ненависть, вложенные в удары, только напитают их силой, наделят жизнью и позволят убивать!
– Так что, мы должны просто стоять и смотреть? И тогда они не смогут причинить нам вреда? – Олен облизал губы, вгляделся в приближающиеся статуи – многогрудых женщин с волчьими головами, четырехногих тварей вовсе без голов, но со ртами на животе. Все они двигались неравномерно, рывками, словно тащили себя по полу. Но неумолимо сжимали кольцо вокруг троих роданов.
– Да, именно так!
– Ну, я попробую… – Гундихар засопел.
Страшилища обступили со всех сторон, стал ощутим запах гнили, старой плесени, какой обычно царит в заброшенных подвалах. Олен с трудом удержал руку от того, чтобы выдернуть клинок и обрушить на подобравшуюся вплотную каменную тварь. На спине и шее выступил пот, соленые капли потекли по лицу, глаза защипало.
Бенеш тонко пискнул, как задавленная мышь, и в то же мгновение десятки щупалец метнулись к нему. Гундихар издал сердитый рык, но не пошевелился, Олен закрыл глаза и стиснул челюсти. Постарался забыть о том, где они находятся, что именно им угрожает, отодвинуть в сторону страх и злость. Вспомнил, как пятнадцать лет назад свалился с воза и ободрал ногу, как плакал тогда, а мама утешала…
Сколько они так простояли, сказать не мог. Просто в лицо неожиданно пахнуло свежим воздухом, и зал опустел. Остался только алтарь и статуи в нишах, неподвижные и неопасные.
– Эт-то все? – зубы Бенеша звучно клацнули друг о друга.
– Если нет, то быть мне выпоротым ремнем моего старшего прадеда, – Гундихар обтер лицо. – Это оказалось сложнее, чем сражаться с троллем! Стоять и терпеть, зная, что смерть рядом. Брр…
– Идем, – Олен решительно зашагал вперед, к виднеющемуся в дальней стене выходу. За ним началась еще одна лестница, а она вывела в знакомый коридор с бугристыми красно-черными стенами.
– Тот или не тот, как думаешь? – спросил Гундихар. – Хотя я согласен и на другой, лишь бы тут имелся выход…
– И я… – вздохнул Бенеш.
Когда прошли локтей пятнадцать, Олен почувствовал, как под сапог что-то попало. Опустив глаза, обнаружил, что наступил на блестящий темно-багровый камушек, один из тех, что торчали всюду из стен. Наклонился и, сам не понимая зачем, положил его в карман штанов. Несколько мгновений ощущал там холодную тяжесть, а потом забыл о находке.
Коридор закончился тупиком. Образующие его валуны лежали не так плотно, а в щели между ними сочился дневной свет.
– Навалимся? – предложил гном, постукав по одному из камней, розовому и гладкому, как поросячий бок.
– Давай, – Олен уперся ладонями, нажал.
Налегший плечом Гундихар засопел, сбоку втиснулся Бенеш. Надавили втроем одновременно, каменная стена качнулась. Перед глазами Олена потемнело, в спине захрустели жилы. Он почувствовал, что теряет равновесие, попытался удержаться, но запнулся и упал вперед. Кувырнулся через плечо, в лицо кольнули стебли высохшей травы, рядом кто-то ойкнул.
– Неужели выбрались? – прошептал Бенеш, точно не веря себе. Выглядел ошалелым, как жеребенок, год проведший в тесном и темном загоне и впервые увидевший бескрайнее поле.
– А то… – подтвердил гном.
