— Но вы с вашим сломанным плечом не можете тащить одновременно и щенка, и чемодан!
Сьюзен взглянула на перевязь и пробормотала:
— Я не подумала об этом…
— Конечно же, вы не подумали! Боюсь, мне все же придется пристрелить его. По крайней мере, это будет более гуманно, нежели оставлять его здесь на растерзание хищникам!
В глазах Сьюзен вспыхнула ненависть.
— Нет! Вы его не тронете, Чейз Маккейн! И пальцем не тронете! Клянусь вам! — крикнула Сьюзен, потрясая кулаком: — Попробуйте только его обидеть, и я вас самого оставлю здесь на съедение грифам!
Чейз закрыл глаза. О, дьявол! Как может эта женщина так жалеть маленького койота и быть столь безразличной к раненому человеку?
— Хорошо, я сдаюсь. — Чейз поднял руку. — Но давайте все хорошенько обдумаем. Этот звереныш привык к материнскому молоку. Чем вы собираетесь его кормить? А?
Сьюзен развернулась и ушла, ничего не ответив. Может быть, поняла, что Чейз прав?
Кроличьего мяса осталось совсем чуть-чуть, да и щенок был так мал, что вряд ли мог бы его есть.
Подкралась ночь, и сразу же сделалось очень холодно — подул ледяной северный ветер. Сьюзен сидела, закутавшись в шаль, и с завистью смотрела, как мирно спит под одеялом Чейз. Костер разводить она боялась. Кто знает, может, именно по дыму костра нашли их в прошлый раз Перес и его люди? «Может, лечь спать рядом с Чейзом? — подумала наконец она. — Иначе я окоченею от холода».
С вечера Сьюзен дала ему все же немного опия и теперь была твердо уверена, что до утра он наверняка не проснется. Она легла рядом с ним под одеяло, чтобы встать завтра пораньше, еще до того, как Чейз проснется.
Чейз застонал, но не проснулся. Сьюзен свернулась подле него клубочком, положив руку ему на грудь, вздохнула с облегчением и тотчас погрузилась в глубокий сон.
Среди ночи Чейз медленно открыл глаза и с удивлением обнаружил рядом Сьюзен.
Она лежала на боку, положив руку ему на грудь. Он улыбнулся и, приподняв голову, нежно поцеловал ее пальчики. Что заставило ее забраться к нему под одеяло? Наверное, замерзла, бедняжка! Но тут Чейз вдруг смутно вспомнил свой сон.
Давным-давно, еще ребенком, он тоже иногда видел сны, когда болел. Но это всегда бывали горячечные кошмары. А тот сон, что приснился ему вчера, не был кошмаром. Ему снились небеса, ангел, так похожий на… Сьюзен?! Да, черт подери! Чейз ясно вспомнил все — весь сон, приснившийся ему в бреду горячки, от начала и до конца. Он сладко зевнул и, счастливый, снова задремал.
А рядом, совсем невдалеке от Чейза и Сьюзен, посапывал маленький щенок койота.
16
Когда на следующее утро Чейз проснулся, Сьюзен рядом уже не было. На какое-то мгновение ему показалось, что она вовсе и не лежала с ним рядом, что это только сон… Но нет, во сне ощущения не бывают такими живыми и красочными. Кроме того, место, на котором лежала Сьюзен, все еще хранило тепло ее тела.
Затем к Чейзу пришло осознание суровой реальности: нужно немедленно трогаться в путь. Немедленно. Черт, но где же она?
Откинув одеяло, Чейз попытался встать. Мир быстро закружился у него перед глазами, и он беспомощно упал на спину. Глаза застлал туман, а к горлу подступила тошнота. Чейз громко выругался.
Со второй осторожной попытки он смог сесть. Но его все равно мутило. Чейз пытался, судорожно глотая воздух, подавить неприятное ощущение, но ничего не получилось. Он вновь почувствовал себя одиноким и беспомощным. Таким слабым, что не мог поднять дрожащую руку.
Тут он увидел винтовку, лежащую неподалеку.
Когда туман перед глазами окончательно рассеялся, он протянул руку к оружию и, опираясь на него, как на костыль, принялся подниматься.
Ему пришлось изрядно намучиться, прежде чем его действия увенчались успехом. Но, даже поднявшись, Чейз все равно шатался из стороны в сторону. Он нахмурился. Дело оказалось хуже, чем он мог предположить. Восстановив наконец равновесие, Чейз сделал один осторожный шаг, затем другой…
Вдруг Чейз вспомнил о подобранном вчера Сьюзен маленьком койоте. Тот лежал около костра на нижней юбке Сьюзен, с широко открытыми блестящими глазками. Может, он уже умер?
— Эй, ты, — крикнул Чейз, — ты жив?
Услышав громкий голос Чейза, щенок захлопал глазками и слабо-слабо завилял хвостиком, но остался неподвижен.
Чейз склонился и, опустив ладонь на головку малыша, почесал за ухом. Щенок закрыл глаза от удовольствия и потерся лбом о ладонь Чейза, явно пытаясь привлечь к себе внимание. Как ни странно, он нисколько не боялся Чейза. Видимо, он был еще слишком мал, чтобы понимать, как может быть опасен для него человек.
— Ах ты, малыш! Умненький!
Вдруг сзади послышался шорох. Чейз вытянулся и вскинул винтовку. Конечно, скорее всего, это Сьюзен, ну, а если все же Перес? Чейзу подсознательно даже хотелось, чтобы это был именно он. Прикончить этого сукиного сына! Убить на месте.
— Нет! — завопила Сьюзен, бросилась к Чейзу и выбила винтовку из его рук.
Чейз плюхнулся на землю и застонал от пронзительной боли. Потом посмотрел на Сьюзен и тяжело вздохнул.
В ее зеленых глазах горел дьявольский огонь, а рыжеватая грива придавала ей окончательное сходство с разъяренной львицей.
Чейз закрыл глаза. Боль в ноге понемногу стихала.
— Как вы посмели? Вы хотели убить моего щенка? — захлебывалась от негодования Сьюзен. — Клянусь, Маккейн, если вы тронете его хотя бы пальцем, я пристрелю вас!
Чейз уже не мог разобрать ни единого слова. Его взгляд был прикован к пальцу, лежащему на курке, и он молил Бога, чтобы девушка на этот курок не нажала. Будь Чейз сейчас в силах, он непременно выбил бы пистолет из ее рук, но в эту минуту он был неуверен в самом себе. Он слишком, чертовски ослаб! Выстрел может раздаться прежде, чем он оторвет руку от земли. Чейз тяжело сглотнул желчь, проклиная себя за то, что научил Сьюзен пользоваться оружием. Но тогда ему казалось, что это необходимо ей — такой слабой и беззащитной.
— …Маленький щеночек не доставит никому хлопот. Он много не съест, — плача пробормотала Сьюзен. — Так что не смейте его убивать!
Собравшись с духом, Чейз медленно приподнялся, оперевшись на локоть… очень осторожно. Одно неловкое движение, и она бы…
— Сьюзен! Подождите, позвольте мне сказать!
Но Сьюзен не смягчилась и, размахивая пистолетом, выкрикнула:
— Нет, не позволю! Почему я должна вас слушать? Я хорошо знаю породу таких, как вы, Маккейн. Вас ничто и никто не волнует в жизни, кроме вас самого. Вы просто бездушный эгоист! Неужели в вас нет никакого сострадания?
Не обращая больше никакого внимания ни на Сьюзен, ни на пистолет и забыв об унижении, он медленно пополз туда, где лежала его подстилка, и с громким вздохом облегчения упал на одеяло. Он даже не посмотрел в сторону Сьюзен. Плевать он хотел на эту истеричку! Не хватало еще, чтобы он, Чейз Маккейн, боялся какой-то взбесившейся бабы!
Через минуту, открыв глаза, Чейз обнаружил перед своим носом пару босых грязных ног. Он
