Глаза Сьюзен стали круглыми от удивления, и только теперь она заметила, что взгляд Чейза прикован к ее обнаженной груди. Залившись краской, она поспешно прикрылась нижней юбкой, затем быстро схватила выпачканное в крови и измятое платье и побежала одеваться. Чейз немало удивился, увидев, что она возвращается с нижней юбкой в руках.
— Жарко ужасно, — объяснила она, точно извиняясь.
Он любовался каждым ее движением: вот она развела костер, вот поставила греться суп из кролика, вот налила ему чашку душистого бульона с кусочком мяса, вот принялась вновь осматривать его ногу.
Чейз со всей уверенностью мог сказать, что это зрелище не доставляет ей удовольствия, но она терпеливо и внимательно осматривала ногу, прикусив губу и нахмурившись.
— Плохо, да? — спросил Чейз.
— О, нет, — улыбнулась Сьюзен. — Прошло еще очень мало времени, и рана не успела зажить.
Чейз понимал, что она просто не хочет его огорчать.
Он отхлебнул бульона и чуть было не задохнулся, — такая это оказалась гадость. Он быстро выплюнул все на землю.
— Бог мой, женщина, вы что, решили меня отравить?
— Да нет же. Пейте маленькими глоточками. Это пойдет вам на пользу.
— Если это на пользу мне, то это на пользу и вам. — Чейз поднес чашку к губам Сьюзен: — Выпейте и вы немного тоже.
— Я, конечно, понимаю, что он не очень вкусный…
— Не очень вкусный?! Да вода из болота по сравнению с этой дрянью просто сироп.
— Я понимаю, что он горький, но…
— Сами-то вы его не пьете!
— Хотите верьте, хотите нет, но я уже ела, — солгала Сьюзен. — Вы столько пережили, вам необходимы силы, не упрямьтесь!
Улыбнувшись, Сьюзен встала и пошла подобрать оброненный на камнях нож. Увидев два трупа, она поморщилась.
Нахмурился и Чейз. С этими мертвецами нужно было срочно что-то делать. Но он сам-то ничего не мог! Черт подери, он был даже не в состоянии перевернуться на другой бок. Нога начинала невыносимо болеть, стоило ему хотя бы слегка пошевелиться.
Вернувшись, Сьюзен поднесла чашку к его губам. Чейз состроил гримасу, умоляя Сьюзен пощадить его. Но она была неумолима и не успокоилась, пока он не выпил все до последней капли и не съел все мясо — до последнего кусочка. «Кролик был бы совсем недурен, если бы не эта отвратительная жидкость, в которой он сварен, — подумал Чейз. — Где умудрилась она разыскать эту гадость?»
Чейз хотел было спросить об этом Сьюзен, но от еды его сразу же потянуло в сон…
Он, должно быть, заснул, потому что, когда открыл глаза, Сьюзен уже снова осматривала его рану. Ее прикосновение было холодным, нежным и очень приятным.
— Что это было? — спросил Чейз сонно.
Ему хотелось поскорее заснуть. Он проснулся на столь чудесном месте: как раз в этот момент он поцеловал в губы прекрасную зеленоглазую женщину…
— Сок кактуса.
— Что?.. — не понимающе пробормотал Чейз, не размыкая ресниц, о чем говорит эта женщина?
А Сьюзен тем временем продолжала объяснять:
— Вчера я проделала вон в том большом кактусе две дырки и стала собирать сок, но это оказалось слишком долгое дело. Тогда я срезала верхушку и, заглянув внутрь, увидела там огромное количество белой жидкости. Ее-то и смешала с бульоном. Удивительно, правда?
— Да, удивительно! — усмехнулся Чейз, приоткрыв один глаз. — Удивительно, как я еще не отправился на тот свет от вашего бульона!
Сьюзен сделала вид, что не слышит его слов:
— Я уж не знаю, есть ли у сока кактуса лечебные свойства, но хуже, я думаю, от него быть не может. Да и потом у нас все равно нет других лекарств. И пить нам нечего, — добавила она с улыбкой.
Чейз открыл наконец оба глаза и пристально взглянул на нее:
— А какой дьявол поведал вам о том, что у кактуса есть сок?
Сьюзен рассмеялась:
— Хотите верьте, хотите — нет, но я узнала об этом от большой черной птицы!
Чейз посмотрел на нее как на сумасшедшую, и впрямь, уж не перегрелась ли она на солнце? Он сравнивал ее с той девушкой, которая встретилась ему на станции железной дороги — с девушкой потрясающей красоты и благородного поведения, — и не находил ничего общего. Теперь Сьюзен была совсем не похожа на ту недотрогу.
Чейз взглянул на ее руки — шершавые, красные, распухшие. О, черт, как она довела их до такого состояния? Его взгляд обратился к кактусу — так вот в чем дело!
Чейз сглотнул горькую слюну. Его охватило странное, неуютное ощущение — ощущение вины за то, что он опять покинул Сьюзен в трудную минуту.
Боже, какая она была усталая, грязная, растрепанная! Впрочем, для Чейза она все равно оставалась самой красивой на свете. Да, теперь он узнал ее — это она, та самая!.. Героиня стольких его снов! но тут Чейз внезапно вспомнил о Панчо Пересе:
— А ваши драгоценности… вашей матери…
Сьюзен вздохнула:
— Да, они забрали все. Но сейчас не это главное — главное, что мы живы, а тот… ужасный человек оставил нас в покое. Впрочем, из всех вещей мне безумно жалко только одно — кольцо с рубином и бриллиантами…
Да, мексиканец оставил их в покое, но надолго ли? Чейз всерьез опасался, что Перес, однажды увидев Сьюзен, не успокоится, пока она снова не попадет в его мерзкие грязные руки. Но когда Перес вернется, он будет иметь дело с Чейзом.
— А долго я так… лежал? — спросил он вдруг.
— Больше суток.
Чейз нахмурился: значит, прошло еще слишком мало времени. Выздоровление после укуса змеи занимает не меньше нескольких дней. А иногда даже две-три недели, в зависимости от размеров змеи, а также от того, насколько быстро была оказана первая помощь. Порой спустя некоторое время после укуса человеку кажется, что он уже идет на поправку, а на самом деле это только начало конца…
Чейза охватило странное, смутное ощущение, что его выздоровление еще ой как далеко! И это сейчас, когда Сьюзен грозила опасность!
14
Чейз спокойно спал, а Сьюзен не находила себе места — совсем рядом лежали два незахороненных трупа и на такой жаре они уже начали разлагаться. Стая грифов кружила над ними, и с каждой минутой их становилось все больше и больше. Скоро все небо словно заволокла огромная туча.
Выбиваясь из сил, Сьюзен с помощью ножа и плоского камня, похожего на детскую лопатку, принялась быстро копать потрескавшуюся, твердую землю.
За этой каторжной работой она провела все утро и большую часть дня. Только спихнув трупы в могилу и забросав их землей, Сьюзен наконец разогнулась и взглянула на небо: грифов не было и в помине. Как они поняли, что поживиться им тут не придется? Сьюзен хотела было помолиться за упокой душ убитых мексиканцев, но поймала себя на той мысли, что у этих мерзавцев вряд ли была душа.
Она вытерла пот со лба и направилась к спящему Чейзу. Тот тихо постанывал во сне, но это было гораздо лучше, чем вчера, когда она прислушивалась к его еле слышному дыханию и каждую секунду ждала, что может случиться самое страшное. Во сне лицо Чейза казалось таким беззащитным, что Сьюзен еще раз упрекнула себя: как могла она подумать, что он преступник!
