Внезапно отворились двухстворчатые двери и в кухню вошла высокая темноволосая женщина.
— Ах, это ты, Карлос… — При виде Сьюзен большие глаза женщины сделались еще больше. — Ой, а это кто?
Сьюзен стояла перед красивой, хорошо одетой женщиной, прекрасно сознавая, какое жалкое она сама, должно быть, производит впечатление. Она не мылась уже дня два, если не три, волосы не расчесывала с утра. К тому же Сьюзен боялась, что от нее пахнет помоями и рвотой.
Сьюзен чувствовала себя больной, слабой, безумно уставшей. Кружилась голова, подкашивались ноги. Покачнувшись, она схватилась рукой за крышку стола.
— Она спала на ступеньках, Лили. А до этого я заметил, как она рылась в отбросах. Видимо, искала еду.
Женщина подошла поближе и, грациозно откинув назад густые волосы, наклонилась к Сьюзен:
— Вы хотите есть, моя дорогая?
От женщины исходил запах дорогих духов. Сьюзен стояла не в силах вымолвить ни слова, сгорая от стыда и унижения: мало того, что она грязная и ободранная, так еще и подбирала объедки на помойке, как бездомная собака, и тут у Сьюзен громко заурчало в желудке. Она густо покраснела, сгорая от смущения, и опустила глаза.
— Ага, сама леди молчит, но за нее говорит ее живот, — улыбнулась женщина. — Покорми ее, Карлос, а потом приведи ко мне. С черного хода…
Когда Карлос поставил перед ней дымящуюся тарелку овощного супа на мясном бульоне, Сьюзен накинулась на него с дикой жадностью, позабыв о хороших манерах и не обращая внимания на то, какой он горячий. Ей безумно хотелось есть. Не успела она покончить с супом, как Карлос принес жареную курицу, пюре с мясной подливкой, морковку с горошком, намазанный маслом кусок хлеба домашней выпечки и высокий стакан холодного молока. Съесть все это было просто невозможно. Сьюзен слишком хорошо знала, что произойдет, если она впихнет в себя такое количество пищи.
Тогда Карлос вышел с ней на улицу, затем проводил ее до заднего входа в дом и повел вверх по лестнице. Сьюзен уже стояла на ногах значительно тверже и все же испытывала страшную слабость. Каждый шаг по ступенькам давался ей с большим трудом.
Не дожидаясь ответа на свой стук, Карлос отворил дверь, и Сьюзен оказалась в очень маленькой комнатке. За большим письменным столом, нагруженным книгами и бумагами, сидела та самая женщина. В комнате витал волшебный запах ее духов — экзотический, загадочный. Женщина подняла голову, улыбнулась Сьюзен и кивком пригласила ее сесть напротив.
Опустившись в большое мягкое кресло, Сьюзен испытала истинное блаженство.
— Вы наелись? — ласково спросила женщина.
Сьюзен хлопала ресницами, не зная, как ей себя вести. Действительно ли эта женщина такая добрая, как хочет казаться, или это только до прихода шерифа?
— Что ж, если вы молчите, будем считать, что вас достаточно хорошо покормили, — сказала Лили. — Как вас зовут?
— Сьюзен Сент-Клер.
— А откуда вы родом?
Сьюзен втянула голову в плечи, сжала ладони между коленями и, уставившись на маленькое пятнышко на столе, проговорила:
— Из Бостона.
— Вот как? И давно вы в Золотых Холмах?
Сьюзен облизала губы. Почему эта женщина задает ей столько вопросов?
— Больше двух месяцев.
— Больше двух месяцев? — удивилась Лили. — И где же вы жили все это время?
— Я жила у миссис Пратт, — проговорила Сьюзен устало.
Она очень боялась, что может уснуть прямо сейчас, в этом старом мягком кресле.
— Ах да, я слышала о вас.
Она откинулась на спинку кресла и изучающе посмотрела на Сьюзен.
— Вы сказали, что «жили» там? Значит, вы почему-то ушли оттуда? Что произошло? Не было больше денег?
— Нет, просто миссис Пратт прогнала меня.
— Прогнала? Но почему?
Сьюзен замялась.
— Она узнала, что у меня все время жил вот этот койот, — пролепетала она наконец. — И… и, к тому же я… я жду ребенка.
— Понятно. И вы, по всей видимости, не замужем?
Сьюзен тихонько кивнула. Она знала, какой вопрос последует дальше. Кто отец ребенка и где он.
Но женщина ничего больше не спросила, она поднялась, обошла вокруг стола и протянула Сьюзен руку:
— Итак, Сьюзен Сент-Клер, меня зовут Лилиан Джонс. Но вы можете называть меня просто Лили. Вы ведь, наверное, ищете работу?
«Так вот зачем я ей понадобилась?» — мелькнуло в голове у Сьюзен.
— Да, — гордо сказала она. — Но, разумеется, не здесь. Мне нужно думать о ребенке, да и к тому же я еще не настолько проголодалась, чтобы становиться шлю…
— А мне кажется, вы уже достаточно наголодались, судя по тому, что подбирали объедки. Ладно, не будем об этом. Я слышала, вы отличная кулинарка. Это правда?
— Говорят.
— В таком случае, будем считать, что нам обеим повезло. Мне нужна хорошая кухарка, а вам — работа. Карлос неплохо готовит, но он мексиканец и не знает тех блюд, которые едят северяне. А здесь бывает много мужчин с Севера. Так что, будете помогать Карлосу, а там посмотрим.
— Да, но…
— Послушайте, я же вижу, как вас потрепала жизнь. Я отлично знаю, что это такое, на собственном опыте… — Лили тяжело вздохнула. — Поверьте, мне просто хочется вам помочь. Вам ведь нужна новая одежда, хорошее питание, не говоря уже о возможности принимать ванну. Когда придет время родиться вашему ребенку, я о вас позабочусь. Если вы хотите, чтобы у вас был здоровый малыш, то примите мое предложение. А мне кажется, вы хотите ребенка, судя по тому, как вы поглаживаете живот.
Сьюзен взглянула на свою руку, лежащую на животе, и слезы брызнули из ее глаз. Да, она хотела этого ребенка. Это ведь единственное, что ей осталось от Чейза. И вообще единственное, что осталось у нее в жизни.
— Если вы хотите подумать, можете дать ответ мне завтра утром. А пока примите ванну и хорошенько выспитесь. Это нужно вам обоим.
Сьюзен с удивлением смотрела на Лили. Почему она так добра к ней? Ничего на свете не бывает просто так. Если один человек делает для другого что-то хорошее, он должен иметь с этого какую-то выгоду. Но она слишком устала, чтобы задавать вопросы. «Да, в ванну и спать», — решила про себя Сьюзен.
Уже лежа в огромной кровати, на мягкой перине, Сьюзен спустила руку вниз и погладила Зверька, уютно свернувшегося на ковре. Сьюзен задула свечу и закрыла глаза, сходя с ума от блаженства.
Она уже решила, что ответит завтра мадам Лили.
32
Зверь скреб лапами в дверь кухни и скулил до тех пор, пока Сьюзен его не впустила. Она как раз резала мясо для жаркого и бросила один малюсенький кусочек койоту. Он поймал его на лету и проглотил, не разжевывая. И тотчас заскулил снова.
— Хватит, обжора, — пожурила его Сьюзен. — Или ты хочешь, чтобы меня выгнали с работы после
