Эта несносная няня

ему хотелось настоящего пикника. И Микки мог свободно ползать.

– Все готово! – позвала их Ники.

В ответ Трейс помахал рукой. Через минуту он уже сидел рядом.

– Выглядит как нельзя лучше.

– Это все ваша работа. Я только разложила.

– Да. Моя любимая еда.

Он посадил Микки между собой и Ники и повязал ему салфетку.

– Давайте для начала дадим ему несколько виноградин, а потом, когда мы поедим, я покормлю его, – предложила Ники.

– Хорошая мысль. – Он откусил большой кусок сандвича.

Она смотрела, как он ест. Надо бы попросить у него прощения. Шоколадное печенье – слабое утешение для ее совести.

Она не знала, в какой момент разговор в тот вечер пошел «не туда», но не сомневалась, что это произошло по ее вине. Непосредственность доставляет ей массу неприятностей. И когда только она научится быть тактичной?

Трейс имеет право на то, чтобы в его мир не вторгались, чтобы позволили ему переживать горе так, как ему свойственно, и обрести душевный покой, когда придет его время.

– Простите меня, пожалуйста. – Слова извинения прозвучали четко и искренне, но произнесла их не Ники. Трейс посмотрел ей в глаза поверх салфетки, которой вытирал губы. – Вы хотели мне помочь, а я на вас набросился. Вы не заслужили этого. Мир?

– Только если сначала вы простите меня. Я не имела права…

– Не говорите больше ничего. Никогда не просите прощения за то, что проявили заботу. Ни у меня, ни у кого-либо другого.

Страстность Трейса испугала Микки. Его подбородок задрожал, но Ники улыбнулась малышу и погладила его по щечке. Микки радостно засмеялся и засунул в рот виноградину.

– Я служил в армии, теперь работаю в полиции. Я видел такое, чего вы, и представить себе не можете. И думаю, половины этого не случилось бы, если бы кто-то вовремя о ком-то позаботился. С самого начала я говорил с вами о том, о чем никогда ни с кем не говорил, потому что видел в ваших прекрасных глазах искреннее внимание.

Он считает ее глаза прекрасными!

– Трейс, многие люди заботятся о других.

– Вы – самый заботливый человек на свете. Посмотрите на Микки.

Они оба повернулись к ребенку. Тот успел схватить шоколадное печенье и измазать личико глазурью ото лба до подбородка.

Ники застонала. Именно это должен был увидеть ее хозяин, когда воздавал хвалу ее заботливости? Ну- ну.

– Дитя, на что ты похож! – Она наклонилась к нему и поцеловала в чистое место на щечке. – Но на вкус ты хорош. Я могла бы тут же тебя съесть. – Микки засмеялся, и Ники засмеялась вместе с ним. Она посадила его к себе на колени и достала влажные салфетки. – Мне очень жаль. Сейчас я оботру ему личико.

Трейс взял у нее салфетку и сам занялся Микки. Малыш смеялся и крутился, стараясь увернуться. Трейс посмотрел на нее поверх головы ребенка.

– Именно об этом я и говорил. Месяц назад он даже не притронулся бы к печенью, а теперь – смотрите, сколько удовольствия! Он был мрачным, апатичным. А теперь счастлив.

– Эта перемена – в такой же степени ваша заслуга, как и моя.

– Ни в коем случае.

– Ошибаетесь. С вами он чувствует себя уверенно. Ваше спокойное упорство и режим очень помогли. Микки приходит в норму в обстановке, которую создали вы.

В его глазах отразилось сомнение. Он сел поудобнее, вытянув длинные ноги.

– Я продолжаю утверждать, что это вы сотворили чудо, Ники. Микки обожает вас. А я всегда был на вторых ролях.

– Неправда. – Надо приласкать его немного. – Не один Микки прошел большой путь за этот месяц. Вы тоже. – Она осторожно дотронулась до его пальцев. – Он любит вас, Трейс.

Тоска успела исказить его черты, прежде чем он взял себя в руки. Откуда такое отсутствие уверенности в себе у сильного, мужественного человека?! Ее сердце сжалось.

– Я докажу вам, – сказала она. – Сейчас мы проведем опыт и посмотрим, к кому из нас Микки потянется.

Девушка сняла мальчика с коленей, посадила его на дальний край одеяла и вернулась на место, в душе моля Бога, чтобы все удалось. Она знала, что Микки любит Трейса, но он любит и ее и способен поползти и к отцу, и к няне.

Трейс положил руки на колени и посмотрел на нее.

– Я не стану возражать, если он пойдет к вам.

А Микки, довольный, сидел на краю одеяла. Вот он посмотрел на Ники. Она улыбнулась ему и тихонько кивнула в сторону Трейса. Микки уловил намек и взглянул на отца.

Удалось! Ники с восторгом и облегчением решила, что он двинется к Трейсу. Но малыш только поворачивал головку – туда-сюда. Его бровки нахмурились. Ого!

– Все в порядке, дружок, – тихо ободрила она малыша.

– Эй! – Трейс погрозил ей пальцем. – Не пытайтесь влиять на его решение, Ники закатила глаза:

– Что вы за человек!

В этот момент Микки встал на четвереньки. Ники напряглась, мысленно приказывая ему ползти к отцу.

Он не выбрал ни отца, ни ее, а нацелился прямо на то место между ними, где стояла миска с шоколадным печеньем.

– Ни в коем случае! – Трейс подхватил сынишку.

Ники засмеялась:

– Смотрите на него. Он уже дипломат.

– Мой мальчишка.

С помощью отца поднявшись на ножки, Микки немедленно занялся своим излюбленным с некоторых пор делом – начал прыгать, пыхтя и ворча от удовольствия.

– Приятно видеть, как он радуется. – Трейс взглянул на Ники. – Спасибо.

– Эй! Мы – команда.

Шериф словно окаменел. Даже Микки перестал подпрыгивать и уставился на нее.

– Мне нравится, как это звучит, – сказал Трейс.

Микки протянул ручонку к Ники, и она потянулась к нему. Тут малыш неожиданно отпустил руку отца и сам шагнул к ней.

– Трейс, смотрите, – прошептала Ники. – Он пошел. – Она отодвинула свою руку назад, чтобы он сделал еще пару шагов. Микки пробежал их бегом и повалился ей в объятия. – Боже праведный, Трейс, вы видели? Он ходит! Ну не молодчина ли ты? Иди сюда. – В восторге она осыпала Микки поцелуями. Малыш, заразительно смеясь, вцепился в ее волосы.

– Он умница! – Трейс захлопал в ладоши. Микки тоже хлопал в ладоши и смеялся. – Давайте посмотрим, сможет ли он повторить этот подвиг.

– Хорошо. – Ники подмигнула Трейсу. На его лице отражались такая гордость, такой восторг, что у нее перехватило дыхание. Она повернула Микки лицом к отцу и поставила на ножки. – Иди к папе.

Расставив ручки, чтобы удерживать равновесие, малыш быстрыми шажками преодолел расстояние сантиметров в двадцать между Ники и Трейсом и, может быть, упал бы, но отец подхватил его и прижал к себе.

– Вот мы и освоили это дело! – Он поцеловал Микки в макушку. – Если сын будет и дальше так продолжать, скоро, нам за ним не угнаться.

Слезы жгли глаза Ники. Она впервые увидела настоящую нежность к Микки со стороны Трейса. Раньше он только иногда слегка гладил его по головке, проходя мимо. Поистине сегодня день достижений.