Глава 18
ДЕЛО ПРОТИВ ИКС
В восемь вечера четверо мужчин сидели у камина в номере Эллиота в «Голубом льве».
— Теперь мы знаем, — говорил доктор Фелл, загибая пальцы по очереди, — кто убийца, как он действовал и почему. Мы знаем, что вся серия преступлений была делом рук одного человека, не имеющего сообщников. Нам известны неопровержимые доказательства, свидетельствующие против него. Как видите, вина его не вызывает сомнений.
Суперинтендент Боствик решительно хмыкнул, а майор Кроу удовлетворенно кивнул.
— Несмотря на все это, — заметил он, — сама мысль о том, что этот тип живет среди нас...
— И отравляет атмосферу... — добавил доктор Фелл. — Вот именно. Это и расстраивает суперинтендента. Атмосфера влияет абсолютно на все — даже на самые безобидные поступки. Вы не можете переставить на столе чайную чашку, поехать на автомобиле или купить пленку для кинокамеры, чтобы не ощутить ее влияния. В результате спокойнейший уголок мира, вроде этого, переворачивается вверх дном. Револьверы сами собой стреляют в саду перед домом, где люди до сих пор в глаза их не видели. На улицах бросают камни. В голове у главного констебля и суперинтендента полный сумбур. И все это — следствие влияния одного человека.
Достав из кармана часы, доктор Фелл посмотрел на них и положил их на стол перед собой. Потом он медленно набил и зажег трубку, высморкался и продолжил:
— Покуда вы размышляете о доказательствах, я бы хотел прочитать лек... поговорить об искусстве отравления и познакомить вас с некоторыми фактами. В частности, поскольку это применимо к нашему делу, мы можем выделить определенную группу убийц. Как ни странно, я никогда не сталкивался с такой классификацией, хотя их характеры, как правило, настолько схожи, что отличаются лишь степенью жестокости и изощренности. Они архилицемеры и являются вечной угрозой для жен — я имею в виду отравителей-мужчин.
Видит бог, отравители женского пола тоже достаточно опасны. Но мужчины — куда большая угроза для общества, так как в своих преступлениях они опираются на принципы бизнеса, стремясь делать деньги с помощью стрихнина или мышьяка. Их не так много, но они достаточно знамениты, и их лица схожи друг с другом. Конечно, есть исключения, не попадающие ни под какую категорию, — например, Седдон. Но думаю, что если мы возьмем дюжину хорошо известных примеров из жизни, то обнаружим одну и ту же маску на лице и одну и ту же грязь в мыслях. Судите сами, соответствует ли этой группе наш убийца.
Прежде всего, эти мужчины — образованные и даже культурные люди, обладающие развитым воображением. Об этом свидетельствуют их профессии. Палмер, Притчард, Лэмсон, Бьюкенан и Крим были врачами, Ричсон — священником, Уэйнрайт — художником, Армстронг — адвокатом, Хох — химиком, Уэйт — дантистом, Вакье — изобретателем, Карлайл Харрис — студентом-медиком [33].
Это сужает область поисков. Нас не интересует безграмотный тупица, огревший кого-то по голове в баре. Мы ищем более изощренного преступника. Конечно, большинство (если не все) из перечисленных выше тоже в какой-то мере были тупицами — я последний буду это отрицать. Но они были тупицами с утонченными манерами, живым воображением и первоклассными актерскими дарованиями — некоторые из них способны удивить изобретательностью методов убийства или отведения от себя подозрений.
Доктор Джордж Харви Лэмсон, доктор Роберт Бьюкенан и Артур Уоррен Уэйт совершили убийство ради финансовой выгоды соответственно в 1881, 1882 и 1915 году. В то время жанр беллетристики, известный нам как детектив, пребывал в зачаточном состоянии. Но взгляните на методы каждого из них.
Доктор Лэмсон убил свою жертву — восемнадцатилетнего племянника-калеку — с помощью изюмин, отравленных аконитином и запеченных в пирог. Он зашел так далеко, что разрезал пирог в присутствии мальчика и директора его школы. Все трое съели по куску за чаем, поэтому Лэмсон мог заявлять о своей невиновности, когда отравился только юноша. О сходном приеме я, кажется, читал в каком-то детективном романе.
Доктор Бьюкенан отравил свою жену морфием. Он знал, что любой врач заподозрит этот наркотик по суженным зрачкам жертвы. Поэтому доктор Бьюкенан добавил в морфий немного белладонны, которая предотвратила сужение зрачков, и получил от лечащего врача свидетельство о естественной смерти. Это был блистательный прием, который увенчался бы успехом, если бы доктор Бьюкенан не проговорился о нем другу.
Артур Уоррен Уэйт, ребячливый и веселый преступник, пытался отравить своих состоятельных тестя и тещу с помощью микробов пневмонии, дифтерии и гриппа. Способ оказался чересчур медленным, и он в конце концов прибег к менее изощренному способу, обычным ядам, но его первой попыткой было отравление тестя туберкулезными бациллами в спрее для носа.
Доктор Фелл сделал паузу.
Он нырнул в свою стихию и был преисполнен серьезности. Если бы здесь присутствовал суперинтендент Хэдли, он потребовал бы придержать коней и закончить лекцию. Но Эллиот, майор Кроу и суперинтендент Боствик только кивали, понимая ее связь с убийцей из Содбери-Кросс.
— Какова же наиболее характерная черта отравителя? — снова заговорил доктор Фелл. — Она состоит в следующем. Среди друзей он обычно пользуется репутацией славного парня. Он веселый собеседник, душа общества и хороший спортсмен. Иногда он может проявлять слегка пуританские наклонности в отношении религиозных обрядов или даже поведения в обществе, но друзья и собутыльники легко прощают ему это.
Томас Гриффитс Уэйнрайт, этот приверженец правил хорошего тона, который отравлял людей, чтобы получать их страховку, сто лет назад считался самым гостеприимным хозяином. Уильям Палмер из Раджли был абсолютным трезвенником, но ничто не доставляло ему большей радости, чем угощать друзей выпивкой. Преподобный Кларенс В.Т. Ричсон из Бостона очаровывал благочестивую публику, где бы ни появлялся. Доктор Эдуард Уильям Притчард, с огромным лысым черепом и столь же огромной каштановой бородой, был идолом различных религиозных братств в Глазго. Видите, как все это применимо к человеку, который нужен нам?
Майор Кроу кивнул.
— Да, — мрачно отозвался Эллиот, перед мысленным взором которого возник образ убийцы.
— Но оборотная и, возможно, самая существенная сторона их характера — такое слепое равнодушие к чужим страданиям, такое хладнокровное обрекание людей на ужасную гибель, что наше ординарное воображение не может этого постигнуть. Вероятно, больше всего нас поражает их безразличие не столько к смерти, но и к предсмертным мукам. Все помнят знаменитый ответ Уэйнрайта на вопрос, почему он отравил миссис Эберкромби. «Честное слово, не знаю. Разве только потому, что у нее были такие костлявые лодыжки».
Конечно, это была бравада, но она выражает истинное отношение отравителя к человеческой жизни. Уэйнрайт хотел получить деньги, значит, кто-то должен был умереть. Уильям Палмер нуждался в деньгах для ставок на ипподроме, поэтому его жене, брату и друзьям следовало подмешать стрихнин. Для отравителя это вполне логичный вывод и столь же очевидное оправдание. Он «должен был что-то получить». Преподобный Кларенс Ричсон, с его магнетическим взглядом, отрицал со слезами на глазах, что женился на мисс Эдмундс ради ее денег или положения. Но он отравил бывшую любовницу цианистым калием, чтобы она не препятствовала его браку. Сентиментальный доктор Эдуард Притчард приобрел не так много, убивая жену медленно действующими дозами рвотного камня в течение четырех месяцев, и всего несколько тысяч, отравив свою тещу. Но он хотел быть свободным. Он «должен был это получить».
Это приводит нас к следующей характерной черте отравителя: его невероятному тщеславию. Собственно говоря, этот порок присущ всем убийцам. Но отравитель обладает им в многократно преувеличенном размере. Он тщеславен по отношению к своему уму, своей внешности, своим манерам, своему умению обманывать. Ему не чужд артистизм — как правило, он хороший актер. Притчард открыл гроб, чтобы в последний раз поцеловать в губы мертвую жену; Карлайл Харрис обсуждал с капелланом
