привлекать к себе внимания, сотрудники охранного подразделения… с фазерами в режиме оглушения электрошоком.
Представители Федерации оделись полностью по форме; Кирк и Скотти кроме фазеров держали в кобуре мерканское оружие, а Скотти ещё перекинул через плечо портупею и закрепил её на поясе.
– Проктор Ленос, – произнес Кирк, открывая дверь в его каюту, – вы окажете нам честь, если вместе с выбранными по вашему усмотрению тремя прокторами последуете за нами туда, где мы сможем провести переговоры о будущем Меркана, и где наши делегации, являясь равноправными участниками, добровольно обменяются информацией. На время беседы вам будет возвращено оружие. Поскольку наши законы не соответствуют вашему Кодексу, я должен сделать заявление: мы не станем выступать с позиции силы и оказывать давление на группу прокторов. Вы согласны на данные условия?
Кирк протянул Главному проктору длинноствольный пистолет, подавая его рукоятью вперед.
Ленос внимательно оглядел федеральную делегацию, отметив про себя, что все её члены были вооружены, а двое из вошедших кроме того странного, но мощного оружия, держали при себе ещё и обычное мерканское. Они надели другие кители – парадные, на которых имелось больше знаков отличия и, видимо, предназначенные для особо торжественных случаев, например, для совещания с такими высокопоставленными особами, как он.
Ленос встал, достал свой бронированный шлем и водрузил его на голову, затем взял предложенное Кирком оружие.
– Согласен. Предпочитаю вести переговоры и обмениваться информацией, нежели сидеть тут без дела. Нам многое надо обсудить и мне многое надо узнать.
– Вам станет известно гораздо больше, чем вы предполагаете, Главный проктор, – ответил ему Кирк.
По коридорам и переходным трапам «Энтерпрайза», направляясь к турболифту, проследовала необычная процессия – колонной по двое, а именно: проктор в сопровождении члена федеральной делегации. Служба безопасности в поле зрения не попадалась.
Двери турболифта бесшумно распахнулись на палубе II. Кирк с Леносом первыми вошли в помещение, подготовленное для переговоров. Главный проктор, сделав десять шагов вглубь зала, остановился, как вкопанный. К счастью, расстояние до него оказалось достаточным, чтобы остальные смогли освободить турболифт.
Лучи Мерканиада заливали золотистым светом просторную комнату, и для ослабления чрезвычайной яркости стекла иллюминаторов поляризовали.
Прильнув к смотровым иллюминаторам, прокторы увидели внизу остров Селербитан, проплывавший перед их взором по мере того, как корабль двигался по орбите. Сомнений в том, что там был именно Селербитан, не возникло бы ни у одного мерканца, пользующегося транспортаторами, поскольку он хорошо знал географическую карту планеты благодаря Справочнику трэвелера. Дабы произвести на проктора максимальное впечатление, Кирк с товарищами при составлении плана каждой встречи учли мельчайшие детали, и эта не являлась исключением.
Воздействие превзошло их ожидания.
Проктор Ленос медленно снял с головы шлем, еле слышно бормоча про себя какие-то слова, которые переводные устройства не сумели уловить. Выпущенный из рук шлем внезапно с грохотом упал на палубу, а Проктората застыл в оцепенении, глядя остановившимся взглядом через стекла иллюминаторов на свою родную планету.
Спок, стоявший за его спиной, почувствовал, что произошло с Леносом.
– Сильнейшая психотравма, – обеспокоенно заметил старший офицер-вулканец и, зайдя спереди, посмотрел на Главного проктора.
Быстро подошел Маккой и сказал:
– У него вот-вот может наступить кататония, Спок.
Спок кивнул и, закрыв глаза, провел своей правой рукой по лицу Леноса, причем на его собственном лице отразилось внутреннее напряжение.
– Спок, нет! Вы ещё никогда не проводили внушение мерканцам! – запротестовал Кирк. – Они слишком близки вам, чтобы у вас получилось…
– Капитан, он должен попробовать, – ответил Маккой, в то время как Спок полностью сосредоточился на Леносе. – Наш мерканец находится в состоянии травматического психошока. Увиденное – не укладывается в его сознании, потому что этому препятствует полученное в Прокторате образование. Спок попытается упорядочить мысли Леноса… иначе никакие переговоры не состоятся.
Спок издал тихий звук, похожий на стон, и стал бормотать непонятные фразы то на вулканском, то на мерканском языках. Наконец он со вздохом произнес:
– Да… да… Не всё ложь… И это только часть действительности… «Обиталище жизни» существует… Вы существуете… Это реальность…
Спок шумно выдохнул, открыл глаза и убрал руку со лба Леноса. Тот приподнял веки и взглянул на вулканца.
– Вы мне очень помогли, и я вас не забуду.
Спок повернул голову к Кирку и пояснил:
– Ответ, достойный проктора.
Остальные прокторы не испытали такого стресса, как Ленос, чего и следовало ожидать от человека, всю жизнь подчинявшегося суровой дисциплине и проявлявшего непреклонность убеждений – качества, благодаря которым он смог подняться на самую высокую ступеньку полувоенной организации. Однако Маккой и Спок разговаривали мягко и с ними, но скорее для того, чтобы не возникало дополнительных проблем и не было нужды в проведении такой же терапии, какую ранее оказали Леносу.
Когда все восемь участников переговоров заняли свои места, Кирк решил проводить беседу не так, как в предыдущий раз – в виде научной конференции, но в ином ключе – как разговор лиц, имеющих отношение к
