разузнать, действительно ли генерал Владилас такой страшный, как вы говорите?
— Я полностью согласен с вами, ваше княжеское высочество, — тихо промолвил премьер-министр. — Но без полковника Батрика мы понятия не имеем, как делаются подобные вещи.
Илена положила руки на стол.
— Однако же должны быть в нашей армии дерзкие, отважные молодые люди, которым придется по вкусу участие в подобном задании, и они смогут добыть необходимые сведения.
— Даже не знаю, что вам ответить на это, — смешался премьер-министр. — Понимаете, если разбойники во главе с генералом Владиласом находятся в горах, в том месте, о котором нам было доложено, то долина лежит перед ними как на ладони.
— Должна признать, это разумное предположение, — кивнула Илена.
Она вспомнила восхитительный вид на долину, открывшийся перед ней, когда она карабкалась на вершину горы Бела и посмотрела вниз на дворец: он казался оттуда кукольным домиком.
Ни один солдат не смог бы добраться туда незамеченным — разбойники не задумываясь прикончили бы его.
Неожиданно все показалось девушке намного сложнее, чем она думала полчаса назад.
Именно сейчас она ясно осознала, что если самостоятельно не найдет решения, то иностранец, за которого ей придется выйти замуж, вряд ли сумеет придумать что-нибудь путное.
Однако и премьер-министр с лордом Чамберлейном рассуждают здраво применительно к реальной, весьма непростой ситуации.
Разве можно было не учитывать факт, что женщины Зокалы, как, впрочем, и женщины других государств на Балканах, всегда держались даже не рядом с мужьями, а позади них?
Им было предначертано судьбой вести домашнее хозяйство — и только, им не было места в бизнесе, политике, в государственных структурах.
В одном из районов Болгарии женщине даже не позволялось сидеть за одним столом с мужем — она должна была стоя ждать, пока он поест.
Рядовой обыватель Зокалы был искренне убежден, что женщина нужна только для постели, деторождения и работы по дому.
Слишком взволнованная неутешительными новостями, чтобы принимать решения в данный момент, Илена поднялась со стула.
— Как уже было сказано, милорды, я обдумаю эту проблему как можно скорее и дам вам ответ, однако надеюсь, вы не будете слишком сильно давить на меня.
Она улыбнулась, но лицо премьер-министра оставалось крайне серьезным.
— Мы глубоко благодарны вашему княжескому высочеству, — произнес он, — и только хотели бы подчеркнуть, что время работает против нас. Разбойники могут напасть на нас завтра или послезавтра. Точных данных у нас нет, но мы должны быть готовы как следует встретить их.
— Я согласна с вами, — ответила Илена, — но вместе с тем не грех вспомнить старую поговорку: «Поспешишь — людей насмешишь!»
Она почувствовала фальшивые нотки в своем голосе, чего никогда раньше не замечала за собой.
Девушка всегда была готова перепрыгнуть через любой забор, смести с пути любое препятствие и объективно подумать над ситуацией, когда возникала необходимость.
Но если у нее будет муж, все изменится — и не в лучшую сторону.
И в ту минуту, когда премьер-министр и лорд Чамберлейн, поклонившись ей, вышли из комнаты с вымученными улыбками на губах, Илена твердо решила ни за что не выходить замуж при таких обстоятельствах.
Впервые в своей взрослой жизни она вдруг ощутила себя в ловушке, казалось, стильные нити все сильнее опутывают ее тело, лишая свободы, за которую она держалась каждой клеточкой, каждым нервом.
Илена уже давно решила, что брак ей совершенно ни к чему.
Правда, ее родители были очень счастливы вместе, но ей пришлось видеть немало иных примеров.
Она поняла, какой тяжелой может быть женская участь, заметив однажды материнскую фрейлину, баронессу Спрайдон, горько рыдающей в укромном уголке их сада; баронесса надеялась, что никто ее там не найдет.
Илена, подумав, что та поранилась, подбежала к ней и спросила:
— Что случилось? Вы упали? Вам помочь?
Баронесса, весьма хорошенькая женщина, которую Илена очень любила, подняла на нее темные потускневшие глаза.
Девочка увидела слезы, струившиеся по ее щекам.
— Что случилось? — повторила она. — О, пожалуйста, не плачьте так сильно!
Баронесса достала маленький платочек и приложила к мокрым ресницам.
— Ничего не случилось, ваше княжеское высочество, — ответила она. — И прошу вас, пожалуйста, не говорите никому, что я плакала.
Она встала с камня, на котором сидела, и медленно пошла прочь.
Девочка в недоумении смотрела ей вслед.
Потом она вернулась во дворец и нашла свою любимую старенькую няню.
Чтобы не выдать секрет, она спросила как бы между прочим:
— Мне кажется, последнее время баронесса выглядит какой-то не очень счастливой, няня, она очень бледная. Может, она заболела?
Няня, слывшая заядлой сплетницей, фыркнула от негодования, прежде чем ответить.
— У нее болит сердце, — объяснила она, — и от этого нет лекарства!
— Сердце? — удивилась Илена.
— Этому человеку должно быть стыдно за себя и за свое поведение! — кипятилась няня. — Твоему отцу следовало бы указать ему его место. Но его высочество не видит, что происходит прямо перед его носом!
Барон был одним из приближенных ее отца. Очень привлекательный мужчина с «манящим взглядом», как кто-то однажды сказал о нем.
Девочка поняла, что означает это словосочетание.
Той ночью, перед тем как отправиться спать, она видела барона, который о чем-то очень тихо разговаривал с другой фрейлиной ее мамы, совсем недавно приступившей к своим обязанностям.
Она была очень молода и хороша собой.
Муж фрейлины служил в армии, и первые две недели она тосковала по нему.
Но когда Илена наблюдала за воркующей парой, было очевидно, что красотке нравятся приставания барона, так как она строила ему глазки и недвусмысленно улыбалась.
— Как он может так оскорблять свою жену, заставлять ее плакать? — возмущалась Илена.
С тех пор она частенько подмечала, что мир вокруг нее не такой спокойный и безоблачный, каким казался ей в детстве.
Тогда все вокруг как будто были счастливы, веселы и наслаждались жизнью подобно ей самой, и она наивно верила, что все супруги испытывают любовь друг к другу, как ее мама и папа.
Теперь же словно злая дьявольская рука указывала ей на беды и пороки окружающего мира.
Она обнаружила, что барон откровенно заигрывает с каждой новой девушкой во дворце, не задумываясь о последствиях.
Баронесса худела, становилась все бледнее и печальнее, и хотя Илена больше ни разу не видела ее плачущей, девочка была уверена, что, оставаясь наедине с собой, она отдается во власть горю.
Особенно княжна расстроилась, узнав, что возмущенный муж одной из его возлюбленных вызвал барона на дуэль.
Справедливый суд не состоялся — к несчастью, ранен был именно муж, а барон, оправясь от испуга, продолжал соблазнять новых девушек, появляющихся во дворце.
И у него определенно
