– Эта дама показывается тем, кто будет бесконечно искать свою любовь, которая будет неизменно ускользать от него.
Он расхохотался:
– Тебе, Вэлент, это не грозит.
– Если бы ты хоть раз из дичи превратился в охотника, это пошло бы тебе на пользу, – добавил Ральф Миэр.
– По-моему, это так же невозможно, как и то, что Крусадер проиграет Голд Кап, – заметил лорд Рэмджил.
– Я полагаю, вы все поставили на него? – спросил граф.
– Ну конечно, – сказал лорд Ширн. – Хотя ради этого приходилось и поспорить. Все настолько уверены в победе твоего жеребца, что букмекеры очень неохотно принимают ставки.
Обводя взглядом компанию, Демелса заметила, что сэр Фрэнсис Вигдон был очень немногословен.
Он сидел, оттопырив по привычке нижнюю губу, что придавало ему презрительное выражение.
«Этот мне не нравится, – подумала Демелса. – В нем есть что-то неприятное, даже отталкивающее».
Остальные джентльмены скорее напоминали ей отцовских гостей, чем столичных «ветреников», как называла их Нэтти. По мнению Демелсы, все это были порядочные люди, увлекавшиеся спортом. Что касается сэра Фрэнсиса, то он выделялся из компании собравшихся.
Беспокоясь за брата, девушка пришла к заключению, что среди его приятелей только этот может представлять какую-то опасность.
Демелса и сама не знала, отчего у нее родилась подобная неприязнь к совершенно незнакомому человеку, однако она обладала очень тонкой интуицией, которая, возможно, развилась у нее благодаря тому, что она слишком много времени проводила в одиночестве и много читала.
По временам она буквально физически чувствовала ауру, излучаемую тем или иным человеком, и чуть ли не читала чужие мысли.
– Я уверена, что сэр Фрэнсис лишь притворяется графу другом, а на самом деле сгорает от зависти. В этом человеке нет никакой искренности, – тихонько размышляла вслух Демелса.
Наблюдая за обедающими, она вдруг почувствовала, что и сама проголодалась.
Бросив последний взгляд на графа Треварнона, оценив про себя его властные, полные достоинства, но лишенные напыщенности манеры, Демелса юркнула в потайную дверь и стала торопливо бесшумно подниматься по винтовой лестнице к себе в комнату.
Она знала, что, как только слуги сядут за стол, Нэтти принесет обед в ее комнату.
Однако Нэтти опередила свою хозяйку.
– Где вы были, мисс Демелса? – спросила она суровым тоном, каким говорила всегда, когда была чем-то рассержена.
– Я ходила посмотреть лошадей. Крусадер – просто чудо! Клянусь, ты в жизни не видела ничего подобного!
– Вы не имеете права расхаживать по саду. Ведь ваш братец вам это запретил! – напомнила Нэтти.
– Мне там ничего не грозило, – пыталась оправдаться Демелса. – В конюшне был только наш Эббот. Все остальные ушли в Эскот, а джентльмены – обедали. Перед тем, как выходить, я это сама видела.
– Пока они в доме, вам полагается оставаться в своей комнате, – наставительно сказала Нэтти.
– Ну перестань волноваться за меня, – улыбнулась Демелса. – Лучше расскажи, что ты мне принесла поесть, я страшно проголодалась.
– Уж я не сомневаюсь, – смягчилась Нэтти. – Мне удалось приберечь для вас понемногу от трех блюд – из множества кушаний, которые были выставлены на стол приезжим джентльменам.
Приподняв серебряные крышки с тарелок, Демелса не сдержала радостного возгласа.
– Как аппетитно! Нэтти, постарайся разузнать у повара рецепты, и мы приготовим такие же блюда в следующий приезд Джерарда.
– Я и сама уже об этом подумала, – сказала Нэтти. – А теперь мне пора идти.
– Нет, подожди, поговори со мной. Я ведь здесь сижу взаперти, а там происходит столько интересного! Расскажи мне обо всем, что ты видела. Я пока поем, и тебе не придется возвращаться за подносом!
По тому, с какой готовностью Нэтти опустилась на тростниковый плетеный стул, Демелса поняла, что няня и сама сгорает от желания поделиться новостями.
– Должна вам сказать, мисс Демелса, – начала она, – что слуги его милости – очень расторопные и предупредительные.
«Этого и следовало ожидать», – отметила про себя Демелса.
Во время еды она услышала от няни про мистера Ханта – управляющего его милости, про лакеев, изъявивших намерение взять на себя заботу о постели гостей, о поваре, служившем у графа Треварнона много лет и обладавшем неоспоримым кулинарным гением.
– Из всего штата прислуги мне не понравился только один человек – мистер Хейс, младший дворецкий.
– Младший дворецкий? – переспросила Демелса. – Неужели у графа Треварнона двое дворецких?
