– А вот эта грамота, которую оперативники нашли в комнате, – о награждении тебя за меткую стрельбу на соревнованиях, – в каком году она была выдана?
– Четыре года назад, – ответил Игорь.
– Эта грамота говорит об очень многом!
– И была выдана четыре года назад? – уточнил я.
– Да, – подтвердил Горянов.
– Ну вот, за четыре года он мог начать стрелять плохо, например рука стала трястись.
– А может, наоборот? – сказал Горянов. – Четыре года тренировался, чтобы произвести точный выстрел в капитана Сазонова, охраняющего депутата Кадзоева?
– А у вас есть доказательства на этот счет? Ведь это только предположения.
В кабинет заглянул оперативник.
– Ну как, увозить его? Там машина пришла.
– Да, – ответил следователь.
– Куда его везут?
– Пока на Петровку, а завтра на «Матроску» переводят, – ответил Горянов.
Через несколько минут Шувалова в наручниках увели. Я остался с Горяновым один на один.
– Зря вы, господин адвокат, – проговорил Горянов, – с нами такую борьбу начали. Я бы хотел предложить вам другую тактику – признаться в том, что он находился на месте преступления. Ведь никто не утверждает, что ваш клиент, Шувалов, нажимал на курок. А что он там находился – мы знаем точно. И киллера мы задержим в ближайшее время. Поэтому, я думаю, он проходил бы в качестве свидетеля.
– Вот когда вы будете адвокатом… – начал я.
– Да никогда в жизни я не буду адвокатом! – вдруг почти крикнул Горянов. – Никогда! Это против моей морали!
– Значит, ваша мораль – в том, что все должны быть следователями и оперативниками? А адвокатов вообще нужно запретить, чтобы вам было легче работать, так?
Горянов только усмехнулся в ответ.
Вскоре я покинул прокуратуру и вечером встретился со Славой, рассказав ему суть очной ставки. Слава остался доволен услышанным.
– Вот только следователь этот, Горянов, «замазан». Ему депутат пообещал должность в Генеральной прокуратуре. Поэтому он так работает.
– А какие отношения у депутата с Шуваловым?
– В общем-то, депутатом он стал недавно, а до этого активно занимался бизнесом. У него в нашем городе несколько предприятий, коммерческие структуры. Короче, не бедный человек. Он какое-то время с сестрой Шувалова встречался, поэтому и указал, что Шувалов может быть причастен к убийству.
– Откуда у тебя такая информация, Слава?
– Я же говорил, что есть хорошие люди на Петровке, которые снабжают нас информацией. Конечно, не бесплатно, – добавил Слава, ухмыльнувшись.
Прошло время. Шувалов продолжал сидеть в следственном изоляторе, я время от времени его навещал. Но однажды, придя к нему, я был удивлен. Шувалов был грустный и поздоровался со мной достаточно холодно. Я сразу же спросил, что случилось.
– Ничего особенного, – ответил он и продолжал молчать.
– Нет уж, давай-ка, рассказывай, что произошло. У тебя проблемы возникли?
– Нет, проблем никаких нет, все нормально, – ответил Игорь. – Просто оперативники перед вами приходили… и про вас говорили.
– Хвалили или ругали? – улыбнулся я.
Игорь покачал головой:
– Нет, они просто сказали, что у вас было десять клиентов, которых вы освободили из следственного изолятора, и их дела до суда не дошли. А потом этих десятерых убили… Это так?
Я сделал паузу.
– В общем, это так. Только оперативники ошиблись – не десять, а девять, включая Солоника. Так что, мне тебя не освобождать до суда?
– Нет-нет, – встрепенувшись, торопливо проговорил Игорь, – конечно, надо освобождать! Я же к этому отношения не имею!
– Тогда в чем проблема?
– Нет, так просто… Информация достаточно неприятная…
– Ты что, хочешь сказать, что я этих людей освобождаю, а потом сам и пристреливаю, что ли? Типа борца за справедливость?
– Нет, что вы, – улыбнулся Игорь. – Кстати, был фильм американский, там адвокат именно так и делал.
– А ты еще и фильмы про адвокатов смотришь?
– Нет, в основном боевики…
– Я могу заверить тебя, что к убийству своих клиентов уж точно отношения не имею. А то, что они освобождаются и у них остаются какие-то проблемы на воле, – поверь мне, они сами выбирают свою жизнь.
– Это понятно, – кивнул Игорь.
– Хорошо, что ты все понимаешь! А чтобы ты не унывал, знай, что через неделю будет очередное заседание Замоскворецкого суда о продлении срока содержания тебя под стражей. Мы кое-какие бумаги получили, – я наклонился к Игорю и понизил голос, – может быть, у нас будет шанс тебя освободить.
Шувалов внимательно посмотрел на меня и улыбнулся, словно не веря в информацию.
– Да, сижу я уже седьмой месяц, пока ничего не получалось…
– Ты что, считаешь, что будешь сидеть еще долго? – начиная раздражаться, сказал я. – Или ты не веришь мне?
– Я верю, что я невиновен, что никакого отношения к этому не имею. Просто не очень верится, что я буду быстро освобожден.
– Зря ты так! Ты должен верить мне и в успех нашего дела, иначе у нас ничего не получится.
– Хорошо, – улыбнулся Игорь, – я буду верить.
Я понял, что мои слова для него были пока что пустым звуком.
Но я не обманывал. На самом деле в первый же день, когда я встретился со Славой и рассказал ему об очной ставке, об опознании, я сразу же попросил его людей, чтобы они помогли моему помощнику как можно быстрее съездить в Можайскую колонию и с помощью адвокатского запроса получить документы о нахождении там человека. Я поручил помощнику найти в паспортном столе имя и отчество радиомонтера из подмосковного города, узнать через военкомат, где он служил, получить все данные о его контузии и последующем лечении. Вскоре такие документы поступили. Я их берег и скрывал от следствия.
Буквально накануне суда я увидел в газете «Коммерсантъ» статью по нашему делу, что схвачены киллеры, стрелявшие в депутата Кадзоева. Была названа фамилия моего клиента. Я понял, что это дело рук следователей, которые специально «слили» информацию, чтобы объявить о своем успехе. «Ничего, – подумал я, – мы еще поборемся!»
На следующий день состоялось заседание Замоскворецкого суда о продлении следствия и меры пресечения в отношении Шувалова. Я пришел с заранее подготовленными документами.
Игоря доставили под усиленной охраной – несколько человек из спецназа ГУИН, одетые в черную форму, с автоматами, ввели его в зал судебного заседания.
Вскоре появился прокурор в синем мундире, за ним – судья в черной мантии.
– Слушается дело о продлении следствия и об избрании меры пресечения – продления ареста Шувалова Игоря Вячеславовича, – произнес судья.
Первым выступил прокурор. Он начал говорить, что Шувалов является активным членом братской группировки, которая специализируется на заказных убийствах в Москве и Санкт-Петербурге, на счету которой… – он назвал несколько громких убийств, – что Шувалов приехал в Москву с единственной целью – участвовать в убийстве депутата Кадзоева.
Когда прокурор закончил свою речь, я встал и сказал:
