— Джек Росс? — неожиданно вмешался Брукс. — Тот самый, у которого конфликт с Билли из-за его книги? — Он повернулся к теще: — Это один из так называемых репортеров-исследователей, которые копаются в мусорных отбросах, выискивая там «правду» о великих людях. А Билли знает об этом? — спросил он Роз.
— А его это не касается, — ответила она любезным тоном, но так, что на красивом лице Брукса заходили желваки.
— Да неужели не ясно, что он использует тебя, чтобы заполучить дополнительную порочащую информацию?
— Как жаль, что таковой у меня нет. Единственное, что я могу ему сказать, — если он спросит, конечно, в чем я не уверена, — так это правду.
— Я могу дать ему такую информацию, — вставила Ливи.
— Мама! Ты не посмеешь — как ты можешь! — Диана была потрясена.
— А ты попробуй, останови меня, — вызывающе бросила Ливи.
— О нет, не надо, — запротестовала Роз с наигранной тревогой, стремясь, однако, избежать столкновения. — Не хочу, чтобы ты отвлекла его внимание от меня. Ведь стоит тебе начать, и весь мой вечер полетит коту под хвост. — И опять Роз заметила, как благодарно просияло изможденное лицо матери. — Я приведу его сюда, чтобы просто представить, но если ты пожелаешь продолжить знакомство, тогда он придет и в другой раз.
— Ага, струсила, — ухмыльнулась Ливи. Зазвонил внутренний телефон, стоявший рядом с кроватью Ливи. Трубку взял Брукс.
— Прибыл джентльмен, о котором только что шла речь, — объявил он таким тоном, что у Роз не осталось никаких сомнений: о ее проступке будет немедленно доложено кому следует.
Пока она спускалась вниз по лестнице, Джек Росс не сводил с нее глаз. Черных, как смола, ошеломленно подумала Роз. Или как обсидиан? Что там из них чернее?
— Привет, — застенчиво, явно не в своей обычной манере, поздоровалась она.
— Привет.
Голос его подействовал на нее так, словно он прикоснулся к ней руками. Чуть не стуча зубами, она спросила:
— У вас не найдется лишних пяти минут? Моя мама хотела бы с вами познакомиться.
— Я бы и сам желал этого. Не часто удается своими глазами увидеть живую легенду, а в моей профессии такое вообще редко выпадает.
— Она теперь в буквальном смысле только тень прежней себя, — предупредила его Роз. — Чего явно не скажешь о моей сестре Диане и ее муже. Сегодня их очередь сидеть с мамой. Кто-либо из нас, помимо сиделок, обязательно при ней — она и раньше не выносила одиночества. Была бы ее воля, она бы наприглашала с дюжину людей, но, боюсь, ей это уже не под силу.
— Тогда мы не станем долго задерживаться.
Роз снова поразило полное отсутствие в нем заискивающей робости перед кем бы то ни было. Когда она ввела его в покои матери, он взял поднятую тонкую руку в свою и благоговейно поднес ее к губам, трогательным этим жестом выразив ей и свое восхищение, и уважение к ней.
— Леди Банкрофт.
— Господин Росс… Насколько я понимаю, оба мы родом из «города братской любви». Из какой же его части, если не секрет?
— Южной, но я там только родился. В два года мы переехали в Нью-Йорк.
— Вы итальянец? — предположила Ливи.
— Нет. Еврей.
— Как и мой муж.
— Я знаю.
Роз в это время наблюдала за своей сестрой, на лице которой промелькнула целая гамма чувств: от удивления — одному Богу известно, что она ожидала увидеть, весело подумала Роз, — до зависти и даже досады. Взгляд ее, который успела перехватить Роз, прежде чем она отвела глаза в сторону, буквально исходил ядом. Хорош, а? — со злорадным удовольствием подумала Роз.
Когда Ливи пошевелилась, чтобы удобнее устроиться на подушках, именно он первым бросился ей на помощь, заслужив ее благодарную улыбну и теплое «спасибо». Он сдержал слово, и ровно через пять минут они уже спускались вниз по лестнице.
— Спасибо, — тоже с благодарностью сказала Роз, когда они проходили мимо Бэйнеса, учтиво придерживавшего для них входную дверь.
— Это вам спасибо. — То, как он это произнес, не оставило у нее и тени сомнения, что под этим подразумевалось нечто гораздо большее, чем обычная благодарность.
— Вот так номер! — презрительно ухмыльнулась Диана. — Чего только на свете не увидишь: Роз в обществе привлекательного мужчины? А я уж было подумала, что она так и будет всю жизнь поститься в полном согласии с канонами своей сестринской общины.
— Роз уже и без того слишком от многого отказалась ради меня, — сказала Ливи таким тоном, что лицо Дианы залилось краской и мгновенно подурнело.
— В этом не было никакой надобности, — обиженно вспыхнула она, по привычке занимая оборонительную позицию. — Ты же знаешь, что здесь всегда есть я. Нечего было вытаскивать ее из Италии.
Ливи устало закрыла глаза. «Черт побери, Диана! — про себя возмутился Брукс Гамильтон. — Что же ты опять прешь обеими ногами туда, куда тебя не просят?»
— Мне сдается, Билли вряд ли будет доволен, что Роз водит дружбу с человеком, который собирается его скомпрометировать, — вслух сказал он, поворачивая разговор в другое русло.
— Розалинда не имеет ничего общего с репутацией своего отчима как бизнесмена, — резко возразила Ливи. — И кроме того, с каких это пор Билли не в состоянии сам постоять за себя? Вот что, Диана, будь добра, позвони, чтобы пришла сиделка, я что-то очень устала…
Джек Росс повез ее в ресторан, о котором Роз и слыхом не слыхала, в Баттерси, что уже само по себе было странным. Расположенный прямо у реки, совершенно непритязательный на вид, небольшой, но неожиданно уютный и даже элегантный внутри, он удивлял еще и тем, что там вкусно готовили. Спутника Роз знали здесь по имени и повели к столику в самой дальней части ресторана, к окну, откуда открывался чудесный вид на «Челси Рич».
— Какое прелестное местечко! — воскликнула Роз.
— Вы говорите так, будто удивлены.
— Так оно и есть. Но откуда вы, американец, знаете об этом ресторане? Я живу в Лондоне, хотя и наездами, с двенадцати лет и даже не слышала о нем.
— В Лондоне я проработал несколько лет в качестве корреспондента. Лучшего способа узнать город, по-моему, не дано никому.
Роз огляделась вокруг и улыбнулась.
— Чему вы улыбаетесь?
— Этот столик… В Нью-Йорке столик не в центре ресторана означал бы, что вас либо уже нет в живых, либо вы из штата Милуоки.
— Я пришел сюда есть, а не для того, чтобы на меня смотрели. Я очень люблю вкусно поесть. А вы что, имеете что-нибудь против этого?
— Вкусно поесть и я люблю, да. А показухи ради, нет.
— Тогда вам не о чем беспокоиться. Возьмите лучше меню. Сейчас сами проверите, как здесь кормят.
— Ну, коли вам это уже известно, всецело отдаю себя в ваши руки.
— Очень надеялся, что вы скажете именно это.
Господи, подумала она, ну до чего же он хорош! Как это случилось, что он еще не занят? Однако опыт прошлого внес свои поправки: а откуда тебе известно, что не занят? Но она решительно затолкала прошлое в самую темную отдушину своей памяти и плотно прикрыла за ним дверь. Стоит только дать волю подозрениям и страхам, и все полетит в тартарары.
