— Как вы это поняли?
— Это было видно по тому, каким тоном он задавал вопросы и как смотрел на меня. Его интересовало, замужем ли я и где работает мой муж. Я думаю, тот случай был обычной детской шалостью. Но Джордж устроил целое разбирательство.
Это было любимым развлечением офицеров полиции — приводить симпатичных молодых женщин в участок для дачи показаний.
— Когда он сделал первый шаг к сближению?
— Он позвонил мне на следующий день.
— И вы встретились с ним?
— Его заносчивое высокомерие и надменность показались мне забавными. Я подумала, что в этом человеке что-то есть.
— Так и оказалось?
Она огляделась, потянулась и сказала:
— Нет, ваш сержант оказался никудышным любовником.
— Джордж был переведен в отдел наркотиков вскоре после вашего знакомства? — спросил Скэнлон.
Он вспомнил слова Германа Германца о том, что Харриса перевели в отдел наркотиков два года назад.
— Да, это так. Харриса действительно перевели и, по-моему, Галлахер перевел его без предварительного согласия самого Джорджа.
— Как вы узнали об этом?
— Мы провели ночь с Джорджем сразу же после его перевода. Он всю ночь рассказывал о том, как устал быть мальчиком на побегушках у Галлахера, как ему надоело работать за двоих и смотреть, как Галлахер разыгрывает из себя крутого полицейского.
— Говорил ли он еще что-нибудь о своих взаимоотношениях с Галлахером?
— Ничего. Он только бывал очень недоволен в тех случаях, когда Галлахер отменял его приказы.
— Расскажите мне еще раз о том, как вы приобщились к забавам Галлахера.
Она положила руку ему на плечо и кокетливо сказала:
— А вы уверены, что не хотите сделать перерыв?
— Попозже, — отказался Скэнлон, отодвигаясь.
Луиза медленно облизала губы.
— Мы с Джорджем уже были любовниками, когда я предложила ему встретиться втроем: я, он и одна из моих подруг. Он сказал, что его не интересуют подобные развлечения, и предложил Галлахера.
— А кто приводил женщин?
— Джо Галлахер.
— Но ведь вы предлагали свою подругу?
— Да, конечно. Но когда Галлахер сказал, что он сам приведет женщину, я обрадовалась возможности расширить круг знакомств.
— В этом принимала участие Линда Циммерман?
— Нет, я не знакома с этой дамой. — Она сердито взглянула на него. — Это начинает смахивать на допрос.
— Так оно и есть.
— Вы серьезно? — спросила она и разинула рот.
— Ваше имя всплывает на всех этапах расследования.
— Какого расследования? — поинтересовалась Луиза. — Галлахер и Йетта Циммерман были убиты при ограблении. Неужели вы думаете, что я грабительница?
— Когда убили доктора и его жену, мы направили все усилия на то, чтобы тщательно расследовать гибель Галлахера. Й знаете, что мы при этом обнаружили?
Она засунула руки между колен, бросив на него сердитый взгляд.
— Нет. Расскажите мне.
— Мы нашли вас.
— Я вас не понимаю.
Скэнлон поднял руки и стал загибать пальцы.
— Вы знали Галлахера, Харриса, Донну Хант, Рину Бедфорд, Валери Кларксон. Почти каждый, связанный с этим убийством, знаком вам.
— Неужели вы думаете, что я действительно была убийцей? — дрожащим голосом прошептала она.
— Я думаю, что вы, быть может, кое-что скрываете от нас.
Женщина поднялась, подошла к огромному окну и устремила взгляд на реку. Скэнлон стал рядом. Желтые блики мерцали на воде.
— Зачем мне делать это? — Ее глаза следили за одинокой яхтой.
— Любовь? Страсть? Ненависть? Выбирайте сами.
— Когда был убит Галлахер?
— В четверг, девятнадцатого июня восемьдесят шестого года, в четверть третьего пополудни.
— Ну ладно, я избавлю вас от ваших подозрений. С восьмого по девятнадцатое июня мы с мужем были в Сан-Франциско. Мы останавливались в гостинице «Пальма», и я платила карточкой «Америкэн экспресс». Я могу указать вам имена и адреса по крайней мере дюжины людей, которые подтвердят это.
Она отошла от окна, а Скэнлон все смотрел вдаль. Луиза Бардвелл подошла к софе и присела. Наконец и он, наглядевшись, сел рядом.
— Вот имена и телефоны людей, с которыми мы были в Сан-Франциско, — сказала она, передавая ему листок бумаги.
— Почему вы скрыли это от меня в прошлый раз?
— Потому, что в прошлый раз вы не говорили, что я под подозрением.
Луиза подняла руку и посмотрела на золотые часы на золотом же браслете.
— Очаровательные часики.
— Спасибо. Когда тебя подозревают в убийстве, это очень возбуждает, не так ли? — сказала она, пододвигаясь.
— Правда? — спросил Скэнлон, поглядывая на часы.
Вдруг Луиза поцеловала его, погладив при этом по колену.
Скэнлон отпрянул.
— Мне пора возвращаться на службу.
— Я вам не нравлюсь? — проворковала она.
— Я не могу расслабиться. Вдруг ваш муж вернется.
— Тогда нас станет трое. — Она хихикнула и расстегнула «молнию» на его брюках.
Скэнлон оттолкнул назойливую руку.
— Может, вы позволите мне…
— Вы мне нравитесь, но я правда не могу расслабиться. В другой раз.
— Вы хотите меня?
— Я на дежурстве. Я не могу.
— Что? — Луиза сделала большие глаза.
— Я при исполнении, — повторил Скэнлон. — Устав запрещает делать это на службе.
— Легавый. Все вы импотенты.
Дверь была приоткрыта. Скэнлон толкнул ее ногой и заглянул внутрь. Он увидел мебель, покрытую толстым слоем пыли, почувствовал чье-то присутствие. Скэнлон вошел в приемную. Линда Циммерман сидела в кресле, играя крышкой зажигалки «зиппо». Она выглядела изможденной: всклокоченные волосы, темные круги под глазами и отсутствующий взгляд. Дорогое коричневое платье изящно облегало ее фигуру, но подол провис, и она зажимала его ногами. Скэнлон видел боль в ее глазах. Он подошел к ней и присел
