— Ты отступник.
— Да, сегодня я стану им. Но только сегодня, Аллеин. Я был озабочен судьбой всех тех людей, которые Ему не нужны. Если бы не я, они, оставленные без Божественного руководства, давно бы уничтожили избранных, беспомощных и слабых. Этого не позволил сделать я. Я выполнил свою функцию и теперь считаю себя свободным от Его воли. А Он, как известно нам всем, сейчас отвернулся от мира.
— Все это часть Божественного замысла.
— Совершенно верно. Творец велик. Какая жалость, что по неизвестным и непонятным мне причинам Он не мог определить к спасению всех представителей человеческого рода и, чтобы управиться с остальными, сотворил меня. Теперь настал мой час, Аллеин, потому что, наконец, под моим неусыпным руководством на Земле была создана сила, способная родить того, кого люди называют Антихристом, и она его родила, и моя цель на Земле достигнута. Та цель, которую я сам себе поставил. Роженица при родах умрет, но она больше и не нужна. Антихрист сделает свое дело, ему осталось только нажать вон на ту клавишу.
— Каждый, кто избран, будет жить вечно в Боге после Судного дня. Я это знаю. Книга хранит все, что накоплено призванным человеком за его жизнь.
— Хорошо, это все так и, конечно же, для меня не новость. Но касается тех, кто имел душу. А остальные?
— Сгорят в геенне огненной, когда будет остановлено время.
— Понятно, но почему ты решаешь этот вопрос за Бога? Его пути воистину неисповедимы. Ты слишком много на себя берешь, Аллеин. Я ничего не буду внушать Ивану, да ты мне этого и не позволишь. Я только скажу: «Нажми кнопку, Иван, выполни свое предназначение. Клянусь, Творец уступит тебе свое место…»
Иван проснулся и открыл глаза. Сатана тут же исчез. То же сделал и Аллеин.
4
Иван проснулся отдохнувшим. Еще не открывая глаз, он спросил себя: «Почему так легко на душе? И почему так не хочется открывать глаза? — И сам себе ответил: — Легко потому, что я во сне принял какое- то решение, — какое — Иван не стал у себя спрашивать, чтобы не портить хорошего состояния духа. — А не хочется открывать глаза потому, что я знаю, что здесь увижу». Он открыл глаза и увидел все тот же подвесной потолок из светло-серых плиток, освещенный холодным светом ламп. «Жаль, что это не голубое небо», — подумал Иван. Это была совершенно неожиданная мысль, и она привела Ивана в удивление. Он приподнялся и посмотрел по сторонам. В комнате не было никого из привычных ее обитателей. «Где же эти двое? — удивился Иван. — И Сатана куда-то исчез». Только Лийил все так же висел над Самаэлем, медленно поворачиваясь вокруг своей оси и поблескивая гранями. Иван сел на диване. «Так, надо посмотреть, как отработала программа». Он поднялся и подошел к компьютеру. На экране была только одна запись по-русски: «Я себя поздравляю. Можно трубить в трубы». Эту запись в программу заложил Иван, она должна была появиться, если все компоненты программы при тестировании отработают нормально.
«Пора кончать со всем этим: с Зильбертом, Сатаной, Аллейном и Риикроем, с пророками и воинами — со всем, что не моя жизнь, — подумал Иван. — Если программа отработает, а в этом нет сомнения, все эти горние силы, обеспечивающие ее связь с материей, будут здесь, в этой комнате. Они просто обязаны здесь быть».
Иван быстро набрал на дисплее команду, запускающую программу, и хотел было нажать на ввод, но в последний момент отдернул руку. Это движение было совершенно бессознательным, как будто из клавиши выскочило змеиное жало и испугало его. Самые верные движения и слова человека управляются не сознанием. Иван, конечно, не думал об этом, но уже в этот момент он почувствовал, что он никогда не нажмет роковую клавишу. Он почувствовал это и испугался — опять же бессознательно. «Что-то случилось со мной во сне, этот бесконечный полет над океаном вечности, что это было? Что-то страшно мне… — Иван посмотрел по сторонам, впервые за все время осознанно оценив комнату, в которой жил эти годы. Она вдруг навалилась на него холодной тяжестью многометрового слоя бетона и безжизненного света. — Могила… Лучше плюхнуться в океан вечности и утонуть в его бездне — страшно?..»
— Лийил, кто-нибудь когда-нибудь находился в такой ситуации, как я сейчас, Лийил?
— Нет, — ответил Лийил.
— Никто никогда не создавал такую модель мира, кроме Бога, конечно?
— Нет, никто. Но был человек, который по воле Бога читал Книгу и обладал знанием, достаточным, чтобы узнать, когда наступит Конец мира.
— Откуда я знаю, что ты сейчас говоришь правду? — спросил Иван, хотя для него это сейчас не имело значения. Иван положил палец на клавишу ввода. — И кто же этот человек?
— Я могу тебя с ним познакомить.
— Нет, не надо, — решительно и быстро ответил Иван. — Теперь уже все, поздно. Этого мне не надо. Это твоя очередная провокация — я знаю. Я уже ничего не жду и ничего не хочу, кроме как закончить дело своей жизни. — Но, подумав немного, он добавил. — Ладно, покажи мне его. Это, пожалуй, последнее, что мне интересно еще узнать.
Иван почувствовал знакомое кружение, но в последний момент перед исчезновением закричал:
— Стоп!! Нет, не надо. Ничего не хочу больше видеть! Только скажи мне его имя, и все.
— Мухаммед, — сказал Лийил.
— Пророк Мухаммед?! — воскликнул Иван. — Этот неграмотный сын бедуина?! — Иван был сильно удивлен. — Хотя об этом было нетрудно догадаться. Ему ведь действительно читали Книгу. Видимо, это была последняя попытка Бога установить контроль над уходящим из-под Его власти человечеством. Недаром Он сказал пророку столько значимых мыслей о своем всемогуществе. И все же и это теперь уже ничего не меняет… Хотя… Послушай-ка, перенеси меня к нему. Да, да, я понимаю, что все это будет яркой мистификацией, и все же напоследок я хотел бы задать пророку вопрос. Только один вопрос.
Лийил вспыхнул, и Иван погрузился в знакомое состояние, предшествующее перенесению в другое время и место.
Иван обнаружил себя в какой-то пустынной холмистой местности. Солнце, необыкновенно большое, багрово-красное, висело над вершиной холма, касаясь его своим краем. «Где это я? Какой закат. Наверное, такой закат должен быть на Земле до сотворения человека или после его исчезновения. Потому что такое мрачное великолепие не создано для живого мира. Где же Мухаммед?» Иван оглянулся, но не увидел вокруг никого. Он медленно пошел к вершине холма. По мере того, как он поднимался, солнце так же медленно погружалось в желто-красную пустыню, именно погружалось отвесно, а не закатывалось. «Где же пророк? К чему эти фокусы? — удивился Иван. — Чего это Лийил мудрит?» Иван продолжал идти вверх по склону холма, потому что ему казалось, что пророк, если он где-то есть, должен находиться именно там. «Удивительное место, — думал Иван, — кажется, что здесь я не принадлежу себе, я только посредник между какой-то высокой и всеобъемлющей силой, имя которой мне неизвестно, и этим миром, и должно случиться чудо». И тут Иван увидел в десяти шагах перед собой стоящего ангела; только что его здесь не было, он появился из пустоты быстрее, чем взмах Ивановых ресниц.
— Здравствуй, ангел, — сказал Иван. — Где пророк Мухаммед? Он должен быть где-то здесь, поблизости.
— Зачем он тебе, путник?
— Я не путник, я Иван Свиридов, заброшенный сюда Лийилом из другого времени и места, чтобы задать пророку один вопрос.
— Я не знаю тебя, человек. Почему я должен допустить тебя к пророку?
— Ты не знаешь меня? Странно. Может быть, ты не знаешь и ангела Аллеина? Хотя, может быть, он среди вас, ангелов, зовется другим именем? Хорошо, ты не знаешь меня и не веришь, что я человек из другого времени, заброшенный сюда Лийилом, но почему ты не хочешь провести меня к пророку?
— Пророк молится Богу. Его сейчас нельзя беспокоить.
— Хорошо, я подожду, когда он закончит молитву.
