Вспомнив о расписании собраний, которым меня снабдили перед уходом из Клойстерса, я вдруг поняла, что вовсе не хочу быть человеком, который ходит на «забавные собрания». Я действительно решила жить без наркотиков, но добьюсь этого другим способом. Поэтому маме я туманно ответила:
– Э-э… Да. Через пару дней.
А чего мне на самом деле хотелось, так это позвонить Крису, но все было не собраться с духом. В воскресенье я почувствовала себя так паршиво, что даже согласилась пойти к обедне. Дальше было ехать некуда. Вернувшись домой, я трясущейся рукой набрала номер Криса.
Каким же горьким было мое разочарование, когда кто-то, очевидно, мистер Хатчинсон, ответил мне, что Криса нет дома! Я не назвалась и не стала ему ничего передавать, чтобы не расстраиваться, если он не перезвонит мне. Так что в понедельник пришлось вновь претерпеть всю эту нервотрепку с набором номера и звонком. На этот раз он оказался дома.
– Рейчел! – воскликнул он радостно. – Я надеялся, что ты позвонишь. Как дела?
– Прекрасно! – ответила я, внезапно воспрянув духом. Все вокруг снова стало солнечным и удивительным.
– Когда ты выписалась?
– В пятницу. (Ты должен был это помнить!)
– Уже ходила на собрание? – спросил он.
– Э-э, пока нет. Много дел… – туманно ответила я.
Действительно, очень много дел: есть печенье, слоняться по дому, жалеть себя.
– Не пренебрегай собраниями, Рейчел, – заботливо предупредил он.
– Не буду, не буду, – поспешно пообещала я. – Ну, как… может быть, нам встретиться?
– Да можно, пожалуй, – сказал он, но не с тем энтузиазмом, какого мне бы хотелось.
– Когда? – надавила на него я.
– А тебя не предупреждали перед выпиской, чтобы ты воздерживалась… от… от всего на свете в течение года? – спросил он.
Сначала я решила, что он спрашивает об этом, чтобы переменить тему, но потом сообразила, что нет, это все на ту же самую тему.
– Да! – выпалила я, испытав некоторое унижение. Наверно, он подумал, что я к нему клеюсь. – Никаких контактов с противоположным полом! Это мне подходит, – соврала я. – А тебе посоветовали то же самое?
– Ага, никаких романов, никакого алкоголя, и даже в карты не играть! Удивительно, что они не запретили мне дышать. Вдруг подсяду на кислород?
Мы посмеялись. Потом он сказал:
– Как насчет среды? В семь тридцать, «У Стефана»?
– Отлично.
Я бодро повесила трубку. В конце концов, кокетничать-то и флиртовать можно.
61
По случаю свидания с Крисом я решила что-нибудь такое совершить: либо депиляция ног, либо новая стрижка. И то и другое я себе позволить не могла, да вообще-то, я и что-нибудь одно не могла себе позволить… Поэтому остановилась на стрижке. Какой смысл брить ноги? Секс нам с Крисом запрещен, так что все равно некому будет оценить гладкость моих ног. Если уж я собираюсь потратиться, пусть все увидят результат.
Во вторник утром, в предвкушении встречи готовая от радости размахивать сумочкой, я заставила маму отвезти меня в салон, чтобы Джасмин подстригла меня. И что на меня тогда нашло? Я всякий раз уходила из парикмахерской, едва сдерживая слезы.
Но потом ведь об этом забываешь. И только когда уже сидишь перед зеркалом, а кто-то бесцеремонно перебирает пряди твоих волос, приговаривая: «Боже праведный! Кончики мертвые!», ты вспоминаешь обо всем. Но тогда уже поздно.
Я так давно в последний раз совершала такие обычные поступки, как, например, визит к парикмахеру, что все эти зеркала, бутылочки, полотенца в салоне даже вызвали у меня нечто похожее на волнение. Но мне не ответили взаимностью. Приемщица едва взглянула на меня. Я объяснила, зачем пришла.
– Садитесь к раковине, – велела она и крикнула: «Грейн, Грейн, клиентка у второй раковины!»
Грейн не внушала доверия. Она выглядела совсем молоденькой. Я бы дала ей не больше тринадцати, если бы не знала, что таким молодым не разрешается обслуживать клиентов. Она доковыляла до меня на своих тоненьких ножках, попыталась установить со мной контакт, для начала встретившись взглядами. Ей это не удалось.
Она накинула на меня что-то и обмотала мне шею полотенцем. По-моему, ей было трудновато стоять на ногах на такой платформе. Она открыла воду, и я запрокинула голову. Но расслабиться не получилось.
– Э-э… Куда собираетесь в отпуск в этом году? – неловко начала Грейн светскую беседу. Так, вероятно, ее учили. Видимо, она жаждала заработать диплом не только по стрижке и окраске, но и по пустой болтовне.
– Никуда, – ответила я.
– О, это прекрасно, – неуверенно сказала она, намыливая мне голову.
На несколько секунд воцарилась благословенная тишина.
