– Вот это и беспокоит нас больше всего, – объяснил Синклер Кате и другим Торхаммерам. – Власти Империи могут воспользоваться ксенами как поводом, чтобы установить более жёсткий контроль над населением. После того, как первый ксен вышел из-под земли несколько месяцев назад, они только и говорят, что о глубинных зарядах да о том, чтобы переместить большую часть населения под предлогом защиты.
– На Локи они этого не делали, – Катя покачала головой.
– Но там и население не столь разбросано по планете, как на Эриду, – заметил Шнейдер. Лицо его посерело, голос звучал тихо, безжизненно, как будто сама речь давалась ему с трудом. – А здесь… здесь оружие направлено на две цели: на людей и ксенофобов. Извините… – Он внезапно поднялся и вышел из комнаты.
– Вам нужно понять, – тихо сказала Симона, когда за ним закрылась дверь. – Его дочь в Винчестере. В подразделении гегемонийских страйдеров. То, что мы только что услышали, это, по сути дела, война. Не придется ли ему столкнуться с дочерью?
– И все-таки я не понимаю, – произнесла Катя. – На Локи атомные заряды против ксенов сработали. В чём же проблема здесь?
– Для Имперских войск основное беспокойство на Эриду представляют не столько города, сколько небольшие отдельные поселения, где им трудно осуществлять контроль. – Синклер бросил быстрый взгляд на Крейтона, сидевшего за столом со сложенными на груди руками. – Вроде того местечка, где скрывается жена Винса. Ядерное решение даст им повод устранить эту проблему. Ясно как день, что они будут настаивать на закрытии отдаленных городков и поселений… «на период действия чрезвычайного положения».
– Откуда вы это знаете? – спросил Хаган.
– Мы сами видели планы, – ответила Симона.
– И кому же знать как не Симоне, – добавил Крейтон. – Ведь именно эта леди проникла в сеть ИИ Вавилонского ВОКОГа. – Он покачал головой. – Если им удастся осуществить свои планы, мы никогда от них не избавимся. Шагу не ступишь, чтобы не наткнуться на какое-нибудь правило. «Где ваш внутренний паспорт?», «Позвольте проверить ваше удостоверение».
– Кто-нибудь из вас знает, как живётся людям в больших городах на Земле? – спросил Синклер.
Катя кивнула.
– Дэв… лейтенант Камерон… рассказывал мне. Он сам землянин.
– Тогда вы слышали о системе, которая обеспечивает основное население Земли пищей и жильем. – Он вздохнул. – Иногда я думаю, что правительство ничего другого не хочет, как только низвести всю человеческую расу до положения фукуши. Охватить всех – мужчин, женщин, детей – системой социального обеспечения. Заботиться об их нуждах. Дать всем бесплатные имплантанты – пусть работают, платят налоги и веселятся, наслаждаясь моделированными ВИР-драмами. Кормить, учить, развлекать – больше ничего не нужно, а это так просто. Пересчитать, проконтролировать, обложить налогом.
– Ну, я полагаю, мы ещё до этого не дошли? – поинтересовался Бондевик. – Если люди во всём от тебя зависят – в пище, безопасности, жилье, тогда стоит только щёлкнуть пальцем и… вот они, всегда в твоём распоряжении.
– Правительство кормится и жиреет за счет увеличения налогообложения, – кивнул Синклер. – Если его время от времени не осаживать, то государственная власть только усиливается. Для этого и существуем мы, Новые Конституционалисты.
– К несчастью, слишком многие предпочитают безопасность и стабильность, предлагаемые государством, – заметил Ли Чунг. – Они не хотят неприятностей с властями.
– А мы и не собираемся спорить с теми миллионами землян, которые счастливы в своих городских башнях. Пусть себе ведут растительную жизнь. – Синклер привстал. Сейчас он говорил быстро, горячо, гневно. – Но мы будем возражать против попыток Гегемонии учить нас тому, как жить, притеснять нас, требовать от нас не только продавать ей наши тела, но и души. Ни одно правительство, тем более столь громоздкое, как Гегемония, не может, не имеет права говорить за всех граждан, живущих на небольшой планете. Это же абсурд! Пытаться навязать всем и каждому одно правительство! Ведь миров же восемнадцать! Нет, это просто чудовищное упражнение в прикладной мегаломании. Что знает какой-нибудь бюрократ в Сингапуре-Орбитальном обо мне, живущем на Новой Америке? Как я живу? Что думаю о ВИР- сексе? Культе Императора? Как я хочу воспитывать детей? Чёрт побери, он не может этого знать, так что пусть не суёт свой нос в мои дела.
Его горячность удивила Катю. Синклер имел репутацию философа, должен был быть тихим, образованным, рациональным, возможно, немного эксцентричным. Он же предстал сейчас перед нею страстным, яростным, пламенным.
– Однако вам понадобится чёртова пропасть времени, чтобы большинство людей поняли это, – сказал Ли. – Или по крайней мере, вообще о чем-то забеспокоились.
– К счастью, – поднял палец Синклер, – для революции не требуется большинство населения. Хотя бы для начала…
Позже Катя вместе с другими обошла подземные помещения и познакомилась кое с кем из обитателей. Её откровенно поразила разнообразность людей, собравшихся под знамя эридуанской «Сети».
Движение в защиту окружающей среды на Эриду играло роль катализатора восстания, но подходов к этой проблеме было столько же, сколько и разрозненных группировок, выступающих за сохранение местной экосистемы. Чуть более года назад Гегемония впервые объявила о планах терраформирования планеты, пообещав создать сказочный мир изобилия, где можно будет гулять без кислородной маски, где чомстедеры сами смогут выбирать место для жительства, а не сбиваться в кучу под одним транспластовым куполом. План этот породил чуть ли не рукопашную схватку между несколькими десятками фракций.
Одна группа, называвшая себя «Научные Рационалисты», предлагала изучить вопрос о возможности адаптации эридуанской экологии к меняющимся условиям, предпринять меры, чтобы генетическая наноинженерия, проводимая на планетном уровне, помогла спасти местные формы жизни. Несколько организаций – наследников традиции старой партии «зелёных» заявляли, что человек не имеет морального права вмешиваться в чужую экологию только потому, что она другая, непохожая на земную. «Вселенская Жизнь» придерживалась той же точки зрения и добавляла, что трогать доорганические миры, вроде Локи, значит лишать их своей оригинальной эволюционной судьбы. Они высказывали мнение, что человечеству следует ограничить себя совершенно мёртвыми мирами, где есть тепло, гравитация и вода, дающие возможность создавать поселения. Таких планет, к сожалению, было не так уж много. Другой вариант – это миры, подобные Новой Америке, более или менее сравнимые с земной биохимией. Таких встречалось совсем мало. Наиболее экстремистски настроенные вебериты, названные по имени основателя движения, проповедовали массовое возвращение на Землю, разумеется, за счет Империи. Человеку не предназначено, утверждали они, выходить за пределы того совершенного голубого мира, который Бог создал для него.
Возможно, именно защитники окружающей среды положили начало диссидентскому движению на Эриду, но вскоре оно переросло чисто экологические рамки. Искатели грибов и сборщики греннела опасались, что после полного исчезновения жизни на Эриду, они лишатся работы и средств к существованию. Антимонополисты указывали, что терраформирование Эриду усилит мощь японской космической промышленности, не желавшей конкуренции с материалами, импортируемыми с Эриду и Новой Америки, по той причине, что несинтезированное сырье стоит гораздо дешевле. Антигегемонисты приходили в ужас от усиления контроля за частной жизнью, а эридуанские колонисты со страхом ждали увеличения налогов по оплате всепланетной инженерии. Многие из тех, кто жил на северном и южном полюсах Эриду, указывали, что понижение температуры на планете может вызвать экстенсивное оледенение, наступление ледникового периода и, как следствие, миграцию большинства обитателей в более тёплые, свободные ото льда зоны. Пессимисты, их, правда, можно было пересчитать по пальцам, предрекали, что льды покроют всю водную поверхность Эриду (и без того ограниченную) и поделят ее на ледяные шапки и бесплодные пустыни.
– Просто поразительно, сколько разных группировок обосновалось здесь у вас, – сказала Катя Синклеру. Они шли по длинному подземному туннелю. – Вы понимаете, что сделать всех счастливыми невозможно.
– Это же наше дело – делать людей счастливыми. Так получается, что все эти группки – при массе
