стекающимися с ее головы, на череп и вниз в канализацию: маленькие пальцы Шелби помогли Люси в первый раз окрасить ей волосы, когда Люси думала, что это был единственный способ начать сначала. Первым жестом проявления дружбы Арианы к Люси была команда отстричь ее черные волосы и сделать ее похожей на Люси. Сейчас их руки работали над ее черепом в той же самой ванной комнате, где Пенн отмывала ее от мясного рулета, который Молли свалила на ее голову в первый день в Мече и Кресте.
Это было сладостно-горько и красиво, и Люси не могла понять, что все это означало. Только то, что она больше не желала прятаться, — не от себя, не от своих родителей, не от Даниеля, даже не от тех, кто пытается ей навредить.
Она искала дешевого перевоплощения, когда она впервые прибыла в Калифорнию. Сейчас она осознала, что единственный стоящий способ измениться — заслужить это. Перекраситься назад в черный цвет также не было ответом, — она знала, что еще не там, — но хотя бы, это был шаг в правильном направлении.
Арина и Шелби перестали спорить о том, кто из парней был настоящим другом сердца Люси. Они молча посмотрели на нее и кивнули. Она почувствовала, даже еще не увидев своего отражения в зеркале: тяжелое бремя меланхолии, о которой она даже и не догадывалась, спало с ее плеч.
Она вернулась к своим корням. Она была готова идти домой.
18
Благодарение
Когда Люси переступила порог дома своих родителей в Тандерболте, все было таким же, как и раньше: вешалка в фойе все еще выглядела так, будто сейчас сломается под тяжестью курток. Запах мокрых салфеток и Pledge (полировочное средство для мебели) делали дом еще чище. Цветочный диван в гостиной выцвел от утреннего солнца, которое пробивалось сквозь жалюзи. Стопка с южными журналами декораций, залитые чаем лежали на кофейном столике, заложенные на любимых страницах с овощными рецептами, сбылась давняя мечта ее родителей выплатить ипотеку и у них наконец накопились дополнительные деньги на реконструкцию.
Эндрю, истеричный пудель-игрушка мамы подбежал понюхать гостей и как обычно, игриво куснул Люси сзади за лодыжку.
Папа Люси оставил ее спортивную сумку в фойе и легко обнял ее за плечи. Люси посмотрела на их отражение в узком зеркале прихожей: отец и дочь.
Его очки без оправы сползли на нос, когда он поцеловал копну ее черных волос. — Добро пожаловать домой, Люси, — сказал он. — Мы скучали по тебе здесь.
Люси закрыла глаза. — Я тоже скучала по вам. — Это был первый раз за недели, когда она не лгала родителям.
В доме было тепло, его наполнял опьяняющий аромат благодарения. Она вдохнула и могла мгновенно представить каждое горячее блюдо в фольге в духовке. Жареная индейка с грибной начинкой — фирменное блюдо ее отца. Яблочно-клюквенный соус, легкие как воздух дрожжевые булочки и много пирогов из тыквы и орехов пекан — фирменные блюда ее мамы — которыми можно накормить весь штат. Она, должно быть, готовила это всю неделю.
Мама Люси взяла ее за запястья. Ее карие глаза были немного влажные по краям. — Как ты, Люси? — спросила она. — Ты в порядке?
Это такое облегчение — быть дома. Люси почувствовала, что ее глаза становятся влажными. Она кивнула, потянулась к маме, чтобы её обнять.
Темные до подбородка волосы ее матери были уложены и опрысканы лаком, как будто она недавно была в салоне красоты. Который, зная ее, она, наверное, действительно посещала. Она выглядела моложе и красивее, чем Люси помнила. По сравнению с пожилыми родителями, которых она попыталась посетить на горе Шаста — даже по сравнению с Верой — Мама Люси, казалось счастливой и живой, незапятнанной горем.
Это было из-за того, что ей никогда не приходилось чувствовать того, что другие чувствовали, потеряв дочь. Потеря Люси. Ее родители были всю свою жизнь рядом с ней. Ее смерть уничтожила бы их.
Она не может умереть, как это было в прошлом. Она не может разрушить жизнь своих родителей на этот раз, теперь, когда она знала о своем прошлом. Она будет делать все возможное, чтобы они были счастливы.
Ее мама забрала пальто и шляпы у четырех других подростков, которые стояли в фойе. — Я надеюсь, что ваши друзья захватили свой аппетит.
Шелби указала большим пальцем в сторону Майлза. — Будьте осторожны в своих желаниях.
Выглядело так, словно ее родители были не против гостей, появившихся в последнюю минуту за их праздничным столом.
Когда Кра?йслер Нью Йо?ркер ее отца въехал в высокие, железные ворота Меча и Креста до полудня, Люси ждала его. Она не могла заснуть всю ночь. Странность пребывания в Мече и Кресте и нервозность по поводу такой необычной компании на День Благодарения — у нее в голове никак не укладывались.
К счастью, утро прошло без инцидентов; после того, как она заключила папу в самые долгие и крепкие объятия, она упомянула, что нескольким ее друзьям некуда поехать на праздник.
Спустя пять минут, они все были в машине.
Теперь они толпились в доме Люси, где прошло ее детство, поднимая фото в рамках с ней в разном трудноопределимом возрасте, выглядывая в те же самые Французские окна, через которые она на протяжении более чем десятилетие смотрела из-под миски с овсянкой. Когда Ариана вбежала в кухню, чтобы помочь ее матери взбить немного сливок, а Майлз засыпал ее отца вопросами об огромном телескопе-развалюхе в его офисе. Люси почувствовала прилив гордости за ее родителей, которые сделали так, чтобы все чувствуют себя желанными гостями.
Звук сигналящей машины снаружи, заставил ее подпрыгнуть.
Она забралась на прогнувшийся диван и подняла жалюзи на окне. Снаружи перед домом стояло красно-белое такси на холостом ходу, и выбрасывала выхлопные газы в холодный осенний воздух. Окна были тонированные, но пассажиром мог быть только один человек.
Келли.
Один из красных до колена сапог Келли выглянул из задней дверки и опустился на бетонный тротуар. Секунду спустя показалось сердцеобразное лицо лучшей подруги Люси. Фарфоровая кожа Келли покраснела, ее более короткие золотисто-каштановые волосы были подстрижены под гладким углом к ее подбородку. Ее голубые глаза сияли. По какой-то причине она продолжала смотреть внутрь такси.
— На что смотришь? — Спросила Шелби, поднимая другие жалюзи, чтобы тоже видеть. Роланд проскользнул с другой стороны Люси и тоже выглянул.
Как раз вовремя, чтобы увидеть Даниеля, выходящего из такси.
За ним, с переднего сиденья последовал Кэм.
Люси втянула в себя воздух, увидев их.
Она увидела, что оба парня были одеты в длинные, темные пальто, в такие же как и на берегу в ее видении. Их волосы блестели на солнце. И на мгновение, всего лишь на мгновение, Люси вспомнила, почему они заинтриговали ее с самого начала в Мече и Кресте. Они были прекрасны. От этого никуда не денешься. Нереальные, неестественно потрясающие.
Но какого черта они тут делают?
— Как раз вовремя, — пробормотал Роланд.
С другой стороны Шелби спросила, — Кто их пригласил?
— Я подумала о том же, — сказала Люси, но она не смогла устоять на ногах при виде Даниэля. Даже когда между ними были разногласия.
— Люси. — Сказал Роланд, посмеиваясь над выражением ее лица, когда она смотрела Даниэля. — Ты не думаешь, что должна открыть на дверь?
