Ида еще раз негромко фыркнула и принялась нарезать соломкой ямс. Рина снова отправилась в патио и увидела, что Питер и Рэнди расположились за спиной отца, а он тычет пальцем в чертеж и читает им лекцию о несущих балках. Под столом сладко спала Джинджер.
Поскольку и Рэнди, и Питера родители в свое время усыновили, братья внешне не были похожи друг на друга. Единственное, в чем имелось хоть какое-то сходство — это внушительные фигуры обоих. Питер был немного повыше, но Рэнди, рост которого составлял шесть футов и два дюйма, тоже производил впечатление далеко не мелкого мужчины. Коротконогий, с длинными руками и бочкообразной грудью, он напоминал несокрушимую каменную глыбу. У него были коротко остриженные черные волосы, широкий лоб, румяное лицо и большие карие глаза, искрящиеся весельем. Верхнюю губу Рэнди украшали густые черные усы.
Когда Рина поставила перед Лайлом чашку с кофе, он уже рассуждал о том, как привести в порядок полы.
— Какое дивное зрелище, — сказал Рэнди, глядя на чашку.
— Сейчас я принесу и вам, — откликнулась Рина.
— Я сам принесу, — останорил ее Декер.
— Она тебя выдрессировала, верно, братец? — с улыбкой заметил Рэнди.
Декер сумрачно взглянул на него, затем обнял жену за плечи.
— Давай сходим вместе — самым длинным путем, — шепнул он ей на ухо.
Рина радостно кивнула.
— Мне со сливками и сахаром, Пит! — крикнул им вслед Рэнди.
— Нет проблем, — отозвался Декер. Преследуемые по пятам проснувшейся Джинджер, они отправились через заднюю дверь дома в столовую, где, к своему удивлению, увидели идиллическую картину: Ида сидела перед телевизором, держа на коленях малышку Ханну — бабушка и внучка словно зачарованные смотрели парад надувных игрушек. Подбежав к ним, Джинджер обнюхала сначала Ханну, затем Иду. Старушка ласково погладила собачью морду.
— Лежать, — сказала она.
Джинджер тут же выполнила команду.
— У меня никогда так не выходит, — признался Декер.
— Это потому, что Джинджер не воспринимает тебя всерьез, — проворчала Ида и, отведя взгляд от экрана, добавила: — Бедная Ханна — все сидит и сидит здесь, и никто не обращает на нее никакого внимания.
Рина благодарно кивнула:
— Спасибо вам за помощь.
— Мне так нравятся птички, мама, — пропищала девочка. — Они летят по небу высоко-высоко.
Ида тепло, но коротко улыбнулась и поцеловала внучку в щеку.
— Наверное, тебе хотелось бы полетать вместе с ними, Ханна? — спросила она. — Приблизиться к солнцу, побывать на луне и звездах?
Ханна на минутку задумалась.
— А мама тоже смогла бы со мной полететь?
— Ну конечно, — снова улыбнулась Ида.
— Я вижу, у вас тоже есть мечты, — сказала Рина.
— Я просто пытаюсь развлечь свою внучку, — нахмурилась Ида. — Пожалуй, пора полить индюка бульоном, а заодно и глазировать. Ты знаешь, как глазируют индейку небольшим количеством сахарного сиропа и апельсиновым соком?
— Конечно, — ответила Рина и отправилась на кухню.
Декер понял, что наступил удобный момент для разговора с матерью.
— Ну, как твои дела, мам? — спросил он. — У тебя все в порядке?
— Конечно, у меня все в порядке, — ответила Ида. — А почему должно быть иначе?
— Ты нормально себя чувствуешь?
— Прекрати талдычить одно и то же!
— Посмотри на эту надувную собачку, бабушка! — воскликнула Ханна.
— Она просто замечательная. Как ты думаешь, Питер, что это за собака?
— Похожа на какую-то из разновидностей спаниеля.
— А по-моему, она не похожа ни на одну из собак, которых мне когда-либо приходилось видеть, — заметила Ида.
— Что поделаешь, у художника свой взгляд.
Ида фыркнула и уставилась в телевизор. Декер воспринял ее нежелание говорить как намек на то, что он может удалиться, и вышел на кухню следом за женой.
— Сколько дней они у нас пробудут? — спросил он, опершись локтями о кухонную стойку.
Рина подняла голову от духовки, закрыла дверцу и выпрямилась.
— Что-то ты рано начал спрашивать.
Декер посмотрел на потолок.
— Она тебя шпыняет, Рина?
— Нет, она просто сердится из-за того, что у нас не нашлось концентрированного молока для пирогов.
— Извини...
— Да я же шучу, Питер. — Рина немного помолчала. — Вообще-то она здорово управляется на кухне. Для семидесяти пяти лет Ида держится довольно бодро.
Декер вздохнул.
— Я видел, как она принимает какие-то таблетки. Она тебе ничего на этот счет не говорила?
Рина отрицательно покачала головой.
— Я все время наблюдаю за ней, Питер, чтобы она не слишком перенапрягалась. По-моему, она прекрасно контролирует свое состояние. Ты видел, как она сидела с Ханной перед телевизором? Твоя мать сама знает, что ей можно, а чего нельзя.
— Значит, по-твоему, с ней что-то неладно?
— Ничего такого, что бросалось бы в глаза. Как бы там ни было, доставая ее своими вопросами, мы все равно ничего не добьемся. К тому же, мне кажется, ей здесь хорошо... от Ханны она просто в восторге. Причем это взаимно. Ханна ее обожает.
— Где мой кофе? — раздался из столовой голос Рэнди. Тут же до Рины и Питера донеслось сердитое ворчание Иды, которая велела Рэнди не орать так громко.
Декер закатил глаза, взял чашку с кофе и, выйдя в столовую, протянул ее Рэнди, увесисто хлопнув при этом брата по животу.
— Я тебе что, служанка?
Рэнди громко расхохотался.
— Прекратите шуметь, — шикнула на них Ида. — Вы мешаете ребенку смотреть передачу.
Братья отправились в гостиную, где мальчики продолжали перепасовывать друг другу футбольный мяч.
— Ребята, ступайте на улицу! — сказал Декер.
Не обращая внимания на его слова, Сэмми перебросил мяч Рэнди, едва не уронив при этом с головы ермолку. Рэнди отпасовал Декеру, который, без труда поймав мяч, укоризненно спросил:
— Вы что, обалдели?
Выхватив у него из рук мяч, Рэнди треснул брата по спине и со словами «Да ладно тебе» швырнул мяч Джейкобу.
Звякнул дверной звонок — пришли Мардж и Оливер. Мардж держала в руках огромный букет осенних цветов.
— Извините, мы немножко рановато.
Бросив незаметный взгляд на руку, Декер отметил, что до назначенного времени оставалось еще больше двух часов.
— Не важно, я очень рад, что вы пришли. Почти все приготовления уже закончены.
