– Про Бенни Ракера. Он тут два-три года назад разъезжал по бульвару в тачке с откидным верхом.
– Не знаю никакого Бенни Ракера. Да два года назад меня тут еще не было.
– Ну, и нормально. Нас не интересует Бенни Ракер. Нас интересуют обстоятельства его гибели. Хочешь знать, как он погиб?
– Как?
Парень спросил его неохотно, хотя послушать ему было наверняка любопытно.
– Он убил себя мизинцем.
– Что?
– Трудно поверить, правда? Ездил по бульвару, ковыряя в носу мизинцем, а тут откуда ни возьмись здоровенный «мерседес». И врезался в машину Бенни с такой силой, что тот пробил себе нос мизинцем и угодил в мозг. Мгновенная смерть.
– Какого хера ты мне об этом рассказываешь?
Игрок нервно рассмеялся; от его бравады не осталось и следа, теперь ему всего-навсего было страшно.
– Просто напоминаю тебе, что человека можно убить и мизинцем.
Игрок смертельно побледнел.
– Мне надо отлить.
– Отлей себе в туфлю, – посоветовал Свистун. – Эти шутки с экспортированием туда и обратно не про меня. Только и думаешь о том, как бы смыться. Но от меня, жоржик-моржик, не смоешься. Да и от былых друзей – от Кенни Гоча и от Гарриэт Ларю – тоже не удерешь.
Игрок, похоже, всхлипнул.
– Почему ты сказал, будто не хочешь иметь ничего общего с Кенни Гочем? Потому что он заболел СПИДом?
Игрок повесил голову, уставился на руки, ногти на пальцах были обкусаны чуть ли не до мяса. Он покачал головой – и вслед за ней качнулись длинные волосы.
– Ну же, малыш, – сказал Свистун. – Посмотри на меня.
Игрок поднял голову. Его глаза впились в лицо Свистуна.
– Мы порвали до того, как он заболел.
– Порвали? Хочешь сказать, что вы были любовниками?
– Мы какое-то время жили вместе.
– Ты у него или он у тебя?
– Я у него.
– И все же. Вы были только друзьями, или и друзьями, и любовниками?
На глаза Игроку навернулись слезы.
– Я любил Гарриэт Ларю.
– Значит, когда вы оставались наедине друг с другом, он играл перед тобой именно такую роль?
– Не все время. Я хочу сказать, он же в конце концов не был женщиной.
– Но мужчин любил? Игрок пожал плечами.
– Он был вроде меня.
– В обе стороны на панели? Игрок явно обиделся.
– Если хотите.
– Я не хочу оскорбить твоих чувств, – пояснил Свистун. – Просто пытаюсь понять, как это все у вас выглядело.
– Черный или белый, мужчина или женщина, гомо– или гетеро, – устало и уныло пробормотал Игрок. – Не так-то оно все просто.
– Это мне понятно, – сказал Свистун. – Значит, Кенни играл роль любящей женушки?
– Мы были парой. Я вовсе не доминировал только из-за того, что он наряжался в платья.
Свистун улыбнулся.
– Ага, теперь я усек. – Ему хотелось завлечь Игрока в товарищеские взаимоотношения, присущие чисто мужскому миру. – В двуполой любви или в однополой, но всегда женщина заказывает музыку, а мужчина под нее пляшет. Ну, так из-за чего же вы порвали? Он тебе изменил?
Игрок вновь потупился и покачал головой.
– Не совсем так, – пробормотал он.
– Что ты хочешь сказать этим 'не совсем'?
– Он опять связался с той безумной публикой, с которой уж было порвал. Мне на какое-то время удалось оттащить его от них, но они свое взяли.
