ГЛАВА 11
Дрейк обвел взглядом разгоряченное тело Дианы: твердые, напрягшиеся соски, затуманенные страстью глаза.
– Так приятно видеть, что задание тебе в радость.
Он скинул форменный пиджак и набросил ей на голые плечи.
Губы женщины тронула похотливая улыбка.
– Мне казалось, ты хочешь, чтобы я получала удовольствие от работы,– проворковала она, придвигаясь ближе и прижимаясь к нему всем телом.
Он почувствовал, как напрягается от этого прикосновения. Просунув между ними руку, она легонько провела у него между ног.
– И теперь мы можем пропустить всю эту докучливую любовную игру.
Дрейк рассмеялся. Он не мог долго сердиться на нее. Черт, да ведь вся эта операция затевалась ради нее. Ради них обоих.
– Он красивый мужчина. Ты уверена, что совсем не хотела его?
– Он придурок,– сказала она.
При этих словах Дрейк засмеялся громче. В мире Дианы существовало два типа мужчин: те, кто поддавался ее чарам, и те, кто не уступал ей.
Возможно, Диана желала использовать мистера Тига в качестве живого вибратора, но она его не хотела. Ничуть.
Не больше, чем хотел ее Тиг.
Нет, Тиг не хотел Диану, он хотел ту брюнетку, которую приволок Белцер. И Дрейк собирался позволить Тигу быть с ней. Одна ночь тюремной страсти, соединения в страхе и изоляции, совместных размышлений на тему о том, какая судьба их ожидает... О да. К тому моменту, когда Дрейк начнет допрос, мистер Тиг станет гораздо более сговорчивым.
В общем, в отношении Финеуса Тига Дрейку можно было не беспокоиться.
Диана прижала его к стене, успешно переключая его мысли с Тига на мягкие изгибы своего разгоряченного тела.
– Сейчас,– выдохнула она.– Прямо здесь. Прямо сейчас.
Он покачал головой.
– Позже, детка.– Он сдавил ее сосок, скручивая его до тех пор, пока женщина не вскрикнула от боли и наслаждения.– Прямо сейчас у меня на уме любовная игра другого рода
Минут через пять после ухода Дианы дверь снова открылась.
Вместо этого он получил Эмбер.
Окатившая его волна облегчения была настолько ощутимой, что прошло несколько секунд, прежде чем его мозг осознал то, что увидели глаза: Эмбер была совершенно обнаженной, со связанными за спиной руками. Несмотря на это, голову она держала высоко.
– Я бы сам тебя поимел, если б это зависело от меня,– проговорил Белцер у нее из-за спины. На его щеке красовался жуткий синяк, губа была разбита, что усиливало общее отталкивающее впечатление от его внешности.– Тебе бы понравилось.
– Гроша ломаного на это не поставлю,– откликнулась Эмбер, и Финн мысленно похвалил ее за смелость.
– Сука,– пробубнил Белцер.
Прижав к ее пояснице рукоять пистолета, он втолкнул девушку в дверь. Она споткнулась и упала на колени. Дверь задвинулась.
Финн тут же бросился к Эмбер, на ходу сбрасывая рубашку. Глубокая рана под ее левой лопаткой кровоточила, вспухшая кожа по краям приобрела желтовато-коричневый оттенок. Инфекция. Он провел пальцем по краю раны.
– Надо срочно этим заняться.
– Все будет хорошо,– сказала Эмбер.
Его до глубины души тронула ее мимолетная улыбка.
Он не стал возражать, но, накидывая на ее плечи свою рубашку, мысленно обозрел содержимое ванной комнаты. Ничего из аптечки первой помощи, в этом он был уверен.
– Миленькие апартаменты,– заметила Эмбер, поднимаясь с пола.– А меня, должно быть, поместили в какую-то кладовку.
– Тебя обижали? – спросил Финн, осторожно поворачивая ее и пытаясь развязать веревки на запястьях.
– Я в порядке,– ответила она.– Страшно злюсь, но в порядке.
Он заглянул ей в лицо и решил поверить. Хорошо. Потому что если бы он узнал, что Белцер или кто-то другой трогал ее, он бы прикончил обидчика. Правда, в тот момент Финн не совсем понимал, как он это сделает.
Еще один рывок, и веревки соскользнули с запястий.
– Готово,– сказал он.
Белцер применил простой скользящий узел, и Финн легко с ним справился. Едва освободившись от веревок, Эмбер просунула руки в рукава и стала тереть покрасневшие кровоточащие запястья.
Ему хотелось заговорить с ней, заверить ее, что он постарается как-то все уладить. Но слова не находились.
Вместо слов он обнял ее за плечи и привлек к себе. Основной инстинкт оттеснил рассудок в сторону. Финн знал лишь, что хочет ее. Хочет убедиться в том, что она в безопасности. Хочет стереть память о Диане. Хочет рассеять страх и боль Эмбер. Черт побери, он просто хочет найти хоть один просвет в этом кошмаре.
Он прижался губами к ее губам, и она приоткрыла рот, с жадностью возвращая ему поцелуй, словно ее голод был столь же неутолим, как его. Она не успела еще застегнуть рубашку, и он, просунув руку внутрь, принялся гладить ее по спине, а другой рукой обнял за шею. Он искал удовлетворения, упиваясь ее губами, но желая гораздо большего.
Он уже давно страстно желал ее. И сейчас, видит бог, он ее получит.
Одним энергичным движением Финн опустил ее вниз и, когда она улеглась на мягкий ковер, оседлал ее.
– Мне не хочется причинять тебе боль,– сказал он, поглаживая ее плечо.
– Если не станешь трогать меня,– возразила Эмбер,– вот это будет мучение.
Она улыбнулась, и он не заметил в ее глазах ни тени сомнения. Просто приглашение. Требование, черт возьми.
Другого поощрения ему не понадобилось.
Рубашка распахнулась; грудь Эмбер часто вздымалась и опускалась. Он стал гладить ее груди, потом наклонился и быстро прикоснулся языком к соску. Она застонала, чуть приподняв бедра от пола.
Он стащил с себя брюки и трусы. Потом остановился, желая объяснить ей, что, хотя и не знает, зачем они оказались на этом острове, но сделает все возможное, чтобы оградить ее от опасности.
– Эмб...
Она заставила его замолчать, приложив палец к его губам, и раскинула ноги шире.
Финн уже был сильно возбужден, и этот молчаливый приказ едва его не доконал. Опустив руку, он дотронулся до ее лона, чтобы убедиться, что Эмбер готова для него. Ему не пришлось разочароваться. Она была готова, горячая, влажная и гладкая. И он вошел в нее одним решительным толчком.
Она издала тихий стон наслаждения; ее бедра приподнялись ему навстречу. Охватив ладонями его ягодицы, она притянула его к себе, заставляя двигаться сильнее и глубже. Закрыв глаза, Эмбер стонала, пока они терлись друг о друга, охваченные самозабвенной страстью. Но он оставался с открытыми глазами,
