Разочарованная и убитая горем, Эрин отрешенно сидела за своим столом. Она с трудом сдерживалась, чтобы не заснуть на работе, настолько утомленной она себя чувствовала.
— В'Эйдан, — прошептала она. — Почему ты не поговоришь со мной?
— Эрин, — окликнул ее Джон, стоя в дверях. — Зайдите ко мне в кабинет. Сейчас же.
По тону его голоса, можно было предположить, что у нее серьезные неприятности. Очевидно, он собирается сообщить ей, что она уволена, из-за долгого отсутствия на работе.
Да какая собственно разница? На данном этапе, она могла только плыть по течению. Сейчас ничего для нее не имело значения. Она потеряла единственное существо, которое придавало смысл ее жизни. Он единственный из всех, кто когда-либо верил в нее.
В упадническом настроении, она поднялась и преодолела короткое расстояние до кабинета Джона.
— Закройте дверь. И сядьте.
Она повиновалась, поскольку сказано это было приказным тоном.
В течение нескольких минут он сидел на месте, потягивая кофе и читая электронку.
Она уже начала подумывать, а не забыл ли он часом про нее. И в этот момент он обратил на нее свое внимание. Опустив очки на кончик носа, Джон уставился на нее.
— Правда, это ужасно?
— Что?
— Полюбить бессмертного.
У Эрин возникло непреодолимое желание прочистить уши.
— Простите?
— О, бросьте, не нужно разыгрывать передо мной неосведомленность. Как вы думаете, почему Крисси работала здесь? — Он указал на татуировку дельфина на его левом предплечье. — Я — оракул греческих богов. Вот почему я так чертовски измотан и неуравновешен все время. У них есть очень раздражающая привычка вмешиваться, когда ты меньше всего ожидаешь этого.
Переведя дыхание, он с отвращением в голосе продолжил.
— Еще куда ни шло, если бы они сделали это со мной за какой-либо проступок, но нет, я был настолько везуч, что родился с этим. А польза… — Он фыркнул. — Ни тебе сна, ни достатка, ни спокойствия. И вдобавок ко всему еще и эта любовная история.
Она проигнорировала его гневную тираду.
— Так вы, что-то вроде Дельфийских Оракулов? А я всегда считала, что все они были женщинами.
— Те особые оракулы, но не все мы женского пола. Это очевидно. Мы — просто человеческие проводники воли различных богов.
Окончательно расстроившись, она уставилась на него, задаваясь вопросом, — это очередной сон или босс окончательно свихнулся. Что-то здесь, как ни крути, было не так.
— Допустим, вы — оракул. Тогда не сочтите за труд ответить мне, зачем вы взяли на работу Крисси, если знали, что она — сонно-сосущая гадина?
Он пожал плечами.
— Она — бог, и не было иного выбора, как служить ей. Ей захотелось, чтобы у нее была возможность выбирать живые цели. Я просто организовал ей безопасную легенду.
— Вы продали меня?
— Нет, — сказал он, и его обычно строгий взгляд, потеплел. — Они, не истощили бы вас так, как это сделал В’Эйдан. Можете верить мне. То, что сделал он, было против всех правил. И можете быть уверены, что он понес за это заслуженное наказание.
Ее сердце попустило удар от грозной интонации в его голосе.
— Как наказан?
— Какая вам разница? — спросил он, возвращая очки обратно. — Вы избавились от него. Так ведь? Скотосы больше не приходят к вам во сне. Ваша жизнь теперь снова в ваших руках.
— Я хочу знать.
Нет, она должна знать, что случилось с ним. Джон сделал глоток кофе.
— Так ведь они отправили его в Тартар, конечно.
Эрин был не знаком этот термин, и сейчас она очень сожалела, что не уделила больше внимания этому предмету в школе.
— Что-то вроде тюрьмы?
— О, нет, милочка. Это — ад. Они убили его в ту же секунду, как оказались в своем мире.
Эрин не хватало воздуха, на глаза навернулись слезы. Тяжесть, сдавившая ей грудь, причиняла страдание. Это не правда. Это не может быть правдой.
— Они убили его?
— Разве вы не знали? — спросил он, как ни в чем не бывало. — Неужели он не говорил вам, что они собираются сделать с ним? В'Эйдан никогда не относился к тем, кто играет по правилам. Ему еще столетие назад запретили принимать человеческий облик и выслали из этого мира.
— Почему?
— Потому что он начинал вживаться в человеческий образ. Скотосы не имеют собственной творческой фантазии. Им не нужна любовь. Не нужно ничего кроме ночного лазания по снам от одного человека к другому. Так он вел себя в течение многих столетий, пока не встретил вас. Даже после того, как они содрали всю кожу с его бессмертного тела, он не оставил вас.
Джон вздохнул.
— Так как Гипнос уже запрещал ему использовать способность изменять обличие, то решил, что нет больше ничего такого, что можно было сделать с ним. И поскольку В'Эйдан отказывался повиноваться ему, они отправили его в Тартар до скончания веков.
— Но он ведь не навредил мне. Ну, не очень.
— Не навредил, говорите? Вы даже сейчас выглядите ужасно. А как вы кричали в течение многих месяцев. И я клянусь, что вы потеряли, по крайней мере, десять фунтов, с тех пор как все это началось.
— Это не его вина.
— Нет?
— Нет. Я не хочу, чтобы он пострадал из-за меня.
Оценив ее взглядом, Джон вытащил конверт из ящика стола и вручил его ей.
— Что это?
— Откройте его.
Насупившись, Эрин сделала так, как он посоветовал, и увидела три фотографии с ярмарки, на которых она была с В’Эйданом. Ее рука задрожала от отчаянья и боли, скрутивших ее сердце.
— Откуда они у вас?
— М'Ордант отправил их вам. Он предположил, что такой подарок вам может понравиться.
Она не могла отвести взгляд от красивого лица В'Эйдана. Его глаз светящихся любовью.
— Я должна его увидеть, — настаивала она.
Джон со вздохом покачал головой.
— Хорошо, но я боюсь уже слишком поздно.
— Этого не может быть. Пожалуйста. Я должна еще раз увидеться с ним. Прошу вас, скажите мне, есть какой-нибудь способ добраться до него.
Джон, прищурившись, сверлил ее взглядом.
— Все зависит от того, действительно ли вы любите его.
Эрин все еще не верилось, что она смогла решиться на такой поступок. Она разрешила Джону телепортировать ее в Царство Аида, где по его словам, ее будет ждать М’Ордант, чтобы проводить ее к В'Эйдану.
Не сказать, что она всерьез верила в Царство Аида, но в данном случае…
М'Ордант материализовался перед нею.
