– Первое, что мы не будем делать – так это паниковать, к тому же лес не такой уж и большой.
Я сглотнула:
– Эл, помнишь, папа читал нам в путеводителе, что где-то здесь есть лес, который занимает площадь одиннадцать гектаров. Как думаешь, это тот самый лес?
– Не знаю, а ты? – спросила в свою очередь моя подруга.
– А один гектар – это очень много? – поинтересовалась я.
Элис покачала головой:
– Не имею понятия. Если мы и проходили в школе, то, значит, я не слушала. Может быть, гектар – это нечто наподобие сантиметра или миллиметра?
– А может, километра? Ой, Эл, ну и что нам теперь делать? – заныла я.
Элис обняла меня:
– Мы просто сглупили, мы ведь даже по-настоящему не пробовали выбраться отсюда.
Вдруг мне в голову пришла идея.
– А клевые часы, которые мама подарила тебе на день рождения? В них есть компас?
Элис посмотрела на часы и состроила кислую мину.
– Нет, я могу сказать, сколько сейчас времени в Сан-Франциско или Москве, но часы не помогут нам выбраться отсюда. Надо придумать что-нибудь другое. Ты ведь должна знать – ты столько всяких книг прочитала. Что обычно делают дети, когда теряются в лесу?
Я натянуто улыбнулась. В тех книгах, которые я обычно читаю, дети ходят в магазины, ездят в аэропорты и другие подобные места, где их всегда спасут. Правда, я не хотела признаваться в этом Элис.
– Ну-у-у-у…. – протянула я. – Обычно они начинают с того, что определяют местоположение солнца.
Мы обе подняли головы. Клочки неба, видневшиеся между макушками деревьев, были серого цвета. Куда девался солнечный летний денек?
– Так, солнце нам сегодня не поможет, – заметила я. – Знаешь, я читала в одной книжке, что дети шли по берегу ручья и так и нашли дорогу к дому.
Вообще-то я это выдумала, но прозвучало неожиданно хорошо. Разве не все ручейки впадают в море? А море совсем рядом с нашим домом. Вот вам и решение!
Элис вздохнула:
– Никаких шансов найти здесь ручей. Стоит жара, дождя не было уже много недель, все ручьи давно пересохли.
– Тогда пойдем все время прямо, пока не дойдем до конца леса. Легко и просто, – сказала я уверенно, с гораздо большей уверенностью, чем та, которую ощущала.
Элис улыбнулась:
– Вот видишь, Мэган, я знала, что на тебя всегда можно положиться в трудный момент. Ты не подведешь. А теперь выведи нас отсюда!
Глава двадцать седьмая
Все как всегда! Из-за глупой идеи Элис мы вляпались в неприятности. И не просто в неприятности, а в огромные неприятности! И хуже всего то, что Элис переложила мне на плечи дело нашего спасения.
Просто замечательно!
Прекрасно!
Я крутила головой влево и вправо, надеясь найти хоть что-то знакомое, что указало бы мне, что мы здесь уже проходили. Но все тщетно – мы были в огромном лесу и единственное, что я видела кругом, так это бесконечную вереницу деревьев, обступающих нас со всех сторон.
Я глубоко вздохнула и пошла вперед, стараясь сконцентрироваться и шагать все время прямо. Элис не отставала от меня ни на шаг и все время подбадривала, как будто я училась кататься на роликовых коньках.
– Продолжай, Мэган, – говорила она. – У тебя классно получается!
И даже если я понимала, что все не так уж и классно, мне это помогало.
Когда дерево преграждало мне дорогу, я обходила его, а затем старалась вернуться на предыдущее направление. Элис поравнялась со мной, и мне стало не так страшно. Все это напоминало скорее обычную прогулку, а не блуждания двух девочек.
Мы принялись болтать, чтобы немного унять страх.
– Как думаешь, что бы сделала Мелисса, попади она в такую ситуацию? – спросила Элис.
Я поразмыслила секунду:
– Вся извелась бы, потому что ветки попортили бы ее прическу, – предположила я, отводя от лица очередную ветку.
Элис засмеялась:
– Или заплакала бы, оттого что у нее на сандалиях появилось пятно грязи.
Мы еще некоторое время перечисляли, что бы сделала Мелисса в нашем положении, но под конец идеи иссякли, и мне снова стало страшно, да к тому же ноги жутко гудели.
– Давай отдохнем, – предложила я.
Элис покачала головой:
– Лучше продолжим идти.
Вот тут-то я и поняла, что подруга напугана не меньше меня самой. Мне стало еще страшнее, потому что Элис – самая храбрая из девочек, которых я знала. И уж если она испугалась, значит, дела действительно плохи.
Я потянула подругу за руку:
– Подожди, ты уверена, что мы идем все время прямо?
– Конечно, – ответила она. – Ну, я думаю.
Я посмотрела на небо – никаких признаков солнца. Я попыталась придать голосу уверенности:
– Давай быть вдвойне внимательными, чтобы уж наверняка идти в одном направлении и не сворачивать даже на сантиметр.
Элис кивнула:
– О’кей.
Так мы прошли еще немного. Позже, почувствовав, что еще чуть-чуть – и ноги просто отвалятся, я в изнеможении прислонилась к дереву.
– Смотри-ка, – указала я. – Тебе не кажется это дерево знакомым?
Элис вздохнула:
– Не знаю. Дерево как дерево. Оно зеленое и коричневое, такое же, как и все остальные.
– Смотри хорошо, – не отставала я. – Вот, например, эта сломанная ветка. Разве мы ее уже не видели?
Элис отрицательно замотала головой:
– Да не знаю я! Здесь сотни деревьев и сотни сломанных веток.
Я посмотрела кругом. Подруга права. Нас окружало море совершенно одинаковых деревьев.
– Мы должны как-то отмечать дорогу, – вдруг предложила я.
– Как Гензель и Гретель?[11] Но они бросали хлебные крошки, а у нас нет хлеба. Да даже если бы он у нас был, то, поверь мне, я бы не стала его кидать под ноги, я бы давно уже поела.
– Да, но, помнишь, Гензель и Гретель сначала бросали камушки?
– Но здесь нет даже камушков! – воскликнула Элис.
И снова подруга оказалась права. Я огляделась – ни единого камня! Кроме нас с Элис здесь не было ничего, что бы хоть как-то отличалось от деревьев.
Надо было что-нибудь предпринять! Мы должны выяснить, прямо ли мы идем или плутает кругами.
