Вдруг Элис вскочила на ноги.
– Это просто глупо! Почему мы вообще говорим о таких вещах? Отравиться! Умереть с голоду! Устроили тут истерику! Давай двигаться уже. Сидение тут ничему не поможет.
– А что, если мы пойдем совсем в другую сторону? – робко спросила я.
Элис топнула ногой:
– Но, по крайней мере, мы будем двигаться, а не торчать тут и обсуждать всякие ужасы!
С этими словами Элис развернулась и зашагала вперед. Я помедлила секунду, а затем поднялась и последовала за ней. Может быть, Элис и раздражена, но оставаться тут одной еще хуже.
Мы шли и шли – я чувствовала, как огромные мозоли наливаются у меня на ступнях. Почему только я не послушала маму и не надела носки?
Элис брела вперед, не разбирая дороги, а я трусила за ней по пятам. Мы не разговаривали – никому не хотелось. Через некоторое время Элис прибавила темп и только что не бежала. Я еле успевала за ней.
Через некоторое время я не выдержала.
– Эл! – крикнула я. – Стой, пожалуйста!
Элис на бегу повернулась ко мне.
– Мы не можем… – начала она, но не закончила.
– Осторожно! – в этот же момент крикнула я. Моя подруга зацепилась за огромную ветку и со всей силы упала на землю. Я бегом бросилась к ней.
– Эл, ты жива? С тобой все в порядке?
Она открыла глаза и простонала:
– Думаю, да, только вот лодыжку больно.
Я протянула ей руку:
– Хватайся. Давай помогу.
Элис медленно поднялась с моей помощью – подруга стояла на одной ноге.
– Ты можешь наступить на другую? – спросила я.
Элис неуверенно кивнула:
– Конечно.
Но как только она встала на обе ноги, ее лицо скривилось от боли.
– Извини, кажется, я не могу идти.
Элис облокотилась о дерево и медленно сползла, усевшись на ветку, которая и послужила причиной падения. Лицо подруги побледнело и приобрело сероватый оттенок, цвета вчерашней каши. Я села рядом на ветку и разрыдалась.
– Эй, – Элис обняла меня. – Ведь это я поранилась, это мне полагается плакать.
– Я знаю, – причитала я. – Мне так жаль, Элис. Но я боюсь, мне страшно!
Элис обняла меня покрепче:
– Послушай, все будет в порядке. – Подруга посмотрела на часы. – Уже почти шесть, а ты знаешь свою маму. В шесть тридцать вся полиция Франции будет поднята на уши.
Я покачала головой:
– Ты и правда не знаешь мою маму. Она позвонит в полицию без пяти шесть.
– Ну, а тогда и не о чем волноваться, – заметила Элис. – Полиция нас найдет, все проще простого.
– И зачем только мы так тщательно прятали наши велики? Если бы они остались на дороге, полицейские заметили бы их и, по крайней мере, знали, где искать. Но как теперь они найдут нас?
– Не знаю, но у них наверняка есть какие-нибудь устройства для поиска людей или что-нибудь в этом роде. Давай не будем дергаться по этому поводу, в конце концов, это их работа. Все, что нам остается, это сидеть и ждать.
Этим мы и стали заниматься.
Глава двадцать девятая
Было почти семь часов вечера. Темнело, и лес выглядел все более жутко. Элис пару раз пробовала ходить, но даже если она облокачивалась на меня, это не особо помогало.
– Что это? – подпрыгнула я, услышав позади треск.
Элис обернулась:
– Там ничего нет, просто ветер шуршит листвой.
Я прижалась к подруге:
– Я слышу какие-то странные звуки.
Элис улыбнулась:
– Это у меня в животе урчит от голода.
Я попыталась выдавить из себя улыбку – безрезультатно.
– А что, если полиция не сможет нас найти, – в отчаянии спросила я. – Ты когда-нибудь слышала о людях, которые пропадали в лесу?
Элис покачала головой:
– Нет, такое случается только в сказках. К тому же даже в сказках в лесу теряются только плохие люди, так что нам нечего бояться.
– Мы плохие, мы часто говорили гадости о Мелиссе, – заныла я.
Элис передернула плечами:
– Она их заслужила, так что не считается. Знаешь, а я бы сейчас с удовольствием увидела Мелиссу, как она ходит на своих шпильках.
Я кивнула:
– Я тоже. Если мы выберемся отсюда, я больше никогда не буду грубить ей.
Элис захихикала:
– Не давай никаких обещаний, помни, завтра мы будем смотреть на все это, как на клевое приключение.
– Пусть завтра поспешит, а то какое-то не слишком веселое приключение получается.
Часы Элис показывали полдесятого. Мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, чтобы хоть как-то согреться.
– Я подумала о Брюно, – неожиданно сказала Элис.
Я тоже о нем думала, но ни за что не признаюсь в этом Элис.
– И о чем? – как можно более будничным тоном спросила я подругу.
– По-моему, Паскаль так зло обошелся с ним, когда толкнул его на пляже. Мне надо было вмешаться.
Я кивнула:
– Я тоже удивилась, что ты ничего не сделала.
Элис вздохнула:
– Я все пыталась убедить себя, что Паскаль не такой уж и плохой.
Я отрицательно замотала головой:
– Паскаль плохой, кстати, забыла рассказать тебе кое-что о тех желтых шортах.
Элис выпрямилась:
– Ты имеешь в виду те кошмарные шорты, которые Брюно все время напяливал на себя?
Я захихикала:
– Они самые. Брюно рассказал мне, что это Паскаль дал ему их и убедил, будто они очень классные и он должен надевать их каждый день.
Элис чуть не лишилась дара речи:
– Он просто… просто жуткая свинья! – воскликнула она. – Сам носит клевые шмотки, а брату
