Вдруг меня осенила идея. Я наклонилась, схватила ветку, сломала ее пополам и крест-накрест положила на тропинку.
– Смотри! А что, если мы будем оставлять такие метки?
– Клево! – радостно воскликнула Элис. Мне даже стало приятно, что я придумала такой гениальный план. Правда, уже через секунду страх вновь вернулся на прежнее место.
Элис собрала еще несколько веток.
– Давай, иди первой, а я буду делать метки.
Так мы и продолжили двигаться, отмечая наш путь скрещенными палочками. Через некоторое время у меня заболела ладонь от ломки веток, заныла спина от постоянного нагибания, а ноги загудели так, как будто мне лет сто, не меньше.
Я остановилась, чтобы перевести дыхание.
– Эл, сколько времени?
Элис посмотрела на свои дурацкие часы, которые показывали все что угодно, кроме сторон света.
– Десять минут шестого, – глухо отозвалась подруга.
Это плохо, очень-очень плохо! Потому что даже если мы прямо сейчас сядем на велосипеды и поедем домой, то не успеем к шести. И вот уж тогда точно мама убьет нас!
– Элис… – начала я, но подруга оборвала меня:
– Давай минут через десять отдохнем немного, я так устала.
Я кивнула. Все, чего я хотела, так это выбраться отсюда и как можно скорее оказаться дома. Я сделала шаг вперед и налетела на Элис.
– Десять минут, по-моему, не прошло? – заметила я.
Подруга молчала.
– Почему мы остановились?
Вместо ответа Элис указала на землю. Я посмотрела туда, куда показывала подруга, и обмерла. На середине тропинки лежали скрещенные палочки.
– Может, кто-то еще так делал, – неуверенно предположила я. – Или они упали с дерева и случайно образовали крест?
Элис прошла еще пару метров – снова палочки. Я в отчаянии опустилась на поросшую мхом землю.
– Мы ходим кругами, – сказала я, изо всех сил стараясь не заплакать.
– Напомни мне еще раз, зачем Гензель и Гретель оставляли метки, – попросила Элис.
– Чтобы они могли вернуться домой, – тихо ответила я.
– А начали они их делать…
Я закончила вместо Элис:
– Когда уходили из дома, а не когда уже потерялись. Глупая, глупая идея! Я бываю такой тупой!
Элис уселась рядом со мной и обняла меня:
– Ты не тупая, Мэг. Ты самая умная девочка, которую я только знаю.
– Но почему я тогда предложила такую чушь? – в отчаянии спросила я.
– Но зато теперь мы, по крайней мере, знаем, что ходили кругами, – заметила Элис.
– Ну и как нам это знание поможет?
– Еще как поможет, – бодро ответила подруга. – Мы просто… будем делать что-нибудь другое.
– Например?
Элис повесила голову:
– Прости, Мэг. Я не знаю, я, правда, не знаю.
Никто из нас не проронил ни слова. Вдруг я подпрыгнула.
– Мы просто идиотки! – воскликнула я. – Почему мне раньше не пришло это в голову?
– Что???
– Мы можем позвонить кому-нибудь с твоего мобильника!
Элис опустила голову еще ниже:
– У меня кончились деньги, забыла? Я потратила последние, когда отправляла Грейс эсэмэску на Лансароте.
– Я знаю, – ответила я. – Но ведь даже без денег можно позвонить в полицию!
Элис не поднимала глаз:
– Знаю, но поскольку у меня нет денег, я решила оставить телефон дома. Я не видела смысла брать его с собой.
Я медленно опустилась на землю. Я не могла не вспомнить о Грейс, вовсю развлекающейся на Лансароте.
– Спорим, ты бы хотела сейчас оказаться на Лансароте? – сказала я.
Элис наконец-то подняла голову и слабо улыбнулась:
– Вообще-то нет. Кому нужно это Лансароте? Я бы с радостью вернулась в наш уютный коттедж и бегала по саду с Рози.
Слова Элис обрадовали меня так, как будто я снова очутилась дома в безопасности. Правда, мне тут же показалось, что очутиться сейчас дома – самая несбыточная мечта на земле.
Глава двадцать восьмая
Мы долго-долго сидели под деревом. С тех пор, как мы поняли, что блуждаем кругами, больше не было смысла куда-то идти.
– Есть хочешь? – спросила я подругу.
– Немножко, – тихо ответила она.
– Только немножко? – удивилась я.
– Ну, хорошо, хорошо! Я очень-очень голодная!
– Я тоже. Жаль, что мы не взяли с собой еду, которую нам оставила мама.
– Это моя вина, – мрачно сказала подруга. – Ты хотела, а я тебе не позволила. Ты случайно не спрятала тайком от меня в карман яблоко?
Я грустно покачала головой, а Элис вывернула карман джинсов и достала деньги.
– У меня есть сорок два евро. Кажется, сейчас я бы отдала их все за тонюсенький кусочек пиццы.
– Я такая голодная, что отдала бы и за яблоко.
– Или за кусок хлеба.
Я захихикала:
– Или тарелку маминого чечевичного рагу.
Элис тоже рассмеялась:
– За салат с нутом.
– Перестань! – сказала я. – Мне кажется, я никогда не была такой голодной. Думаешь, мы можем умереть с голоду?
– Неа, мы легко протянем несколько дней. Мы…
Подруга замолчала, когда увидела мое лицо.
– Нам не придется торчать тут несколько дней, не волнуйся, – сменила тему Элис. – Мы скоро выберемся, и все будет хорошо.
Как я хотела верить ей, но не могла. Я огляделась по сторонам.
– Здесь наверняка полно того, что мы можем съесть, – заметила я.
Элис собрала полную пригоршню палых листьев и мха.
– Даже если мы и найдем что-нибудь приличное, как мы узнаем, что это можно есть? Нам придется питаться разными ягодами и травами, тогда если отравится одна, другая хотя бы выживет.
Я резко замотала головой:
– Ни за что! Что я буду делать, если ты умрешь, а я останусь тут одна? А если ты заболеешь, я не смогу тащить тебя на себе.
