— А если ее родители не согласятся?
— Возможно, у нее их больше нет. Это было бы удобнее всего.
— Не будь таким жестоким, Фриц! Ну а если у нее есть жених? Что тогда?
Хагедорн побледнел.
— Ты спятил. Да нет у моей Хильды никакого жениха!
— Не понимаю тебя, — сказал Шульце. — Почему такая милая, умная, веселая девушка, у которой есть ямочки и в зрачках золотые искорки, почему у нее не может быть жениха? Ты думаешь, что много лет назад она предвидела твое появление?
Фриц вскочил на ноги.
— Я тебя убью! Но сначала схожу к ней. Сиди здесь, Эдуард! Если ты окажешься прав, я тебя колесую. А пока раздобудь, пожалуйста, подходящее колесо!
Хагедорн помчался вверх по лестнице.
Тайный советник Тоблер, улыбаясь, смотрел ему вслед.
Через несколько минут — уже в смокинге — вернулся в холл Кессельгут. Он еще прихрамывал.
— Вы на меня сердитесь, господин тайный советник? — озабоченно спросил он. — Я обещал фройляйн Хильде ежедневно сообщать о нашем самочувствии. Кто же мог знать, что они явятся сюда? Но виновата в этом Кункель, дура набитая.
— Ладно, Иоганн, ладно, — сказал Тоблер. — Здесь уж ничего не изменишь. Последнюю новость знаете?
— Что-нибудь связанное с экономическим кризисом?
— Не в самом прямом смысле, Иоганн. Скоро, однако, будет помолвка.
— Вы собираетесь снова жениться, господин тайный советник?
— Нет, старый осел, Обручаться будет господин Хагедорн!
— С кем же, позвольте спросить?
— С фройляйн Хильдой Шульце! Иоганн засиял, как восходящее солнце.
— Вот это правильно, — сказал он. — Тогда мы скоро станем дедушкой.
После долгих поисков Хагедорн нашел номера тети Юлечки и ее племянницы.
— Фройляйн в номере восемьдесят один, — сказала горничная и сделала книксен.
Он постучал.
Послышались шаги.
— Кто там?
— Я срочно должен кое-что спросить у вас, — сказал он сдавленным голосом.
— Сюда нельзя, — ответила Хильда. — Я переодеваюсь.
— Тогда поиграем в три вопроса за дверью, — предложил он.
— Хорошо, выкладывайте, господин кандидат! — Она приложила ухо к двери, но услышала только громкое, взволнованное биение собственного сердца. — Как гласит первый вопрос?
— Точно так же, как второй, — ответил он.
— А второй?
— Как третий, — сказал он.
— Ну а третий? Он откашлялся.
— Хильда, у вас есть жених?
Она долго молчала. Он закрыл глаза. Потом — ему казалось, что прошла вечность, — он услышал три слова:
— Еще нет, Фриц,
— Ур-ра! — заорал он на весь коридор и бросился бежать.
Дверь соседнего номера осторожно приоткрылась. В щель выглянула тетя Юлечка и пробормотала:
— Ох эта молодежь! Ну совсем как в мирное время.
На Волькенштайне
Фрау Кункель заблуждалась, уверяя, что она никогда не пьянеет. Возможно, со времен свадьбы ее сестры в 1905 году она отвыкла от спиртного. Факт, что на следующее утро после прибытия в Брукбойрен у нее разламывалась голова. Она ничего не помнила, и ее завтрак состоял из пирамидона.
— А что со мной было вчера вечером? — спросила она. — Несла всякую чушь?
— Это было бы не так страшно, — сказала Хильда. — Но вы начали нести правду! Поэтому мне пришлось беспрерывно танцевать с господином Хагедорном.
— О, бедняжка!
— Я бы не сказала. Но белые туфли ужасно жали. А он не должен был этого заметить по моему виду. Иначе прекратил бы танцы, начал разговоры и узнал бы все наши секреты.
— Когда-нибудь он же их узнает!
— Разумеется. Но не в первый вечер и не от моей подвыпившей тетки, которая мне вовсе не тетка.
Кункель, обидевшись, нахмурила лоб.
— А что было потом? — спросила она сердито.
— Потом Иоганн уложил вас в постель.
— Что? Боже мой! — воскликнула тетя Юлечка. — Этого еще не хватало!
— То же самое сказал Иоганн. Но так было надо. Вы стали приглашать на танцы одного мужчину за другим. Сначала — господина Шпальтехольца, фабриканта из Гляйвица; потом мистера Салливана, английского колониального офицера; потом господина Ленца, коммерсанта из Кельна; наконец, вы сделали книксен даже старшему кельнеру, и вот тут мы решили, что вас пора удалить.
Кункель сидела красная как рак.
— Я плохо танцевала? — тихо спросила она.
— Напротив. Вы лихо кружили партнеров. Они были в восторге от вас.
Пожилая толстая дама облегченно вздохнула.
— А господин кандидат объяснился?
— Извольте выражаться точнее, — сказала Хильда.
— Он задал четвертый вопрос за дверью?
— Ах так! Вчера днем вы подслушивали! Нет, четвертый вопрос он не задал.
— Почему же?
— Наверное, потому, что там не было двери, — сказала фройляйн Тоблер. — Кроме того, мы ни на минуту не оставались наедине.
— Не совсем понимаю вас, фройляйн Хильда.
— Да этого и не требуется.
— Он безработный кандидат, это ведь не муж для вас. Подумать только, какие выгодные партии вы могли бы сделать!
— Не смешите! — сказала Хильда. — Выгодные партии! Брак — это не экскурсия и не прогулка при луне!
Она поднялась, надела лыжную куртку и пошла к двери.
— Идемте! Пусть будет по-вашему. Сыграем партию с природой!
Тетя Юлечка засеменила вслед, Дойдя до лестницы, она повернула обратно, так как забыла сумку. Когда она спустилась в холл, остальные уже стояли на улице и кидали снежки в Казимира.
Она подошла к ним и спросила:
— Куда мы отправимся?
Шульце показал в сторону гор. А Хагедорн крикнул:
