Линн вдруг громко разрыдалась.
– Я люблю тебя, Элис. Пожалуйста, будь осторожна! – прошептала она.
Сдерживая слезы, готовые покатиться у нее по щекам, Элис поспешно повернула лошадь, пнула ее каблуком и пустила рысью. Больше она не оглянулась.
Натан с трудом разлепил веки и тут же снова зажмурился. Солнечный свет, бивший ему в лицо из маленького оконца, больно резанул по воспаленным глазам. В висках застучало, и Натан подумал, что, пожалуй, сейчас умрет. Боже, как же ему было плохо! Впрочем, чему тут удивляться? Мало того, что он лег далеко за полночь, так еще и накачался перед сном отвратительным местным виски. Пошарив в сене и нащупав рядом с собой пустую бутылку из-под этого пойла, Натан с отвращением запустил ею в стену сарая.
– Паршивый самогон, – скривился рейнджер. – И когда я научусь держаться подальше от дешевого виски?
Натан со стоном повалился на спину, прикрыв рукой покрасневшие глаза.
– Черт бы ее побрал, – проговорил он. – Это же надо – так надраться! И из-за чего?! Из-за ослиного упрямства глупой бабы!
В этот миг в соседнем стойле душераздирающе замычала дойная корова. Натан заткнул руками уши и испепелил несчастную скотину взглядом.
– Тебя еще тут только не хватало! – проворчал рейнджер. – Ну чего тебе? Тебя что, не подоили?
Приподнявшись на локте, он пригляделся к жалобно мычащей корове повнимательнее.
– Да будь я проклят! Тебя еще не доили! А сколько же сейчас времени?
Перекатившись на бок, Натан дотянулся до кармана, достал часы и долго смотрел на них, пытаясь сфокусировать взгляд на черных стрелках. Наконец титанические усилия Натана увенчались успехом.
– Господи! Девять часов!
Натан с трудом сел, протер кулаками глаза и попытался нащупать босой ногой свои башмаки.
– Что это она вытворяет? – бормотал он. – Решила не доить тебя из-за того, что злится на меня?
Он нагнулся и ухватил один башмак, громко застонав при этом от головной боли.
– Прошу тебя, господи! – взмолился Натан. – Избавь меня от этой муки, а я обещаю тебе больше никогда не брать в рот ни капли этой дряни! Никогда!
Кое-как Натан всунул ноги в башмаки и вышел во двор. Рейнджеру показалось, что жаркое июльское солнце безжалостно обрушило ему на голову огромный раскаленный молот. Натан почувствовал, что сейчас его вывернет наизнанку. Он несколько раз глубоко вздохнул, и тошнота постепенно отступила. Взобравшись на крыльцо, Натан привалился к двери и слабым голосом позвал:
– Элис? Элис, пойди подои свою корову. – Так и не дождавшись ответа, он снова заговорил: – Элис? Я же знаю, что ты там. Тебе надо подоить корову. Она мычит как сумасшедшая.
Элис по-прежнему не отвечала, и тогда Натан попробовал открыть дверь. Она была не заперта. Он вошел в дом и огляделся.
– Должно быть, она в спальне, – пробормотал рейнджер, не обнаружив хозяйки ни в комнате, ни на кухне.
Он сделал несколько неверных шагов по комнате и плюхнулся на диван, со стоном обхватив голову руками.
– Элис! – проревел Натан. – Иди сюда!
Когда и этот вопль остался без ответа, в душе у Натана шевельнулось беспокойство. Забыв про головную боль, он вскочил с дивана и поспешил к закрытой двери спальни.
– Элис! – позвал он, взявшись за ручку двери. – Ты встала? – И, не дожидаясь ответа, вошел в комнату.
Взгляд его метнулся от убранной постели к пустой колыбельке. Потом Натан забегал по спальне, осматривая каждый уголок, но Элис с Колином, разумеется, не нашел.
– Элис! – заорал Натан, кидаясь в свою комнату. Но и там никого не было. – Элис!!!
В испуге он бросился на крыльцо и зорко огляделся по сторонам, но Элис с Колином так нигде и не увидел.
– Черт бы ее побрал! – зарычал Натан. – Опять она меня провела!
Он помчался в сарай и пулей влетел в последнее стойло. К немалому удивлению рейнджера, лошадь Элис была на месте. При виде Натана кобылка вскинула голову, явно ожидая, что он сейчас задаст ей овса. Натан долго стоял, тупо глядя на лошадь. Он был совершенно сбит с толку. Наконец Натан попытался собраться с мыслями. Куда же могла деться Элис? И тут сердце его сжалось от страха. А может, она исчезла не по своей воле? Может, бандиты похитили ее, пока он, в стельку пьяный, валялся в сарае?!
– Болван! Осел! – ругал себя Натан. – Ты напился, как свинья, а Элис в это время увезли неведомо куда!
Натан схватил охапку сена и бросил ее кобыле, потом повернулся, кинулся к своему коню и быстро оседлал его.
– Извини, дружище, – сказал рейнджер своему каурому скакуну, – но сегодня ты останешься без завтрака. Нам с тобой надо спешить! Сам понимаешь: дело не терпит отлагательств!
Он вывел коня из сарая и вскочил в седло. Корова опять жалобно замычала, но Натану было не до нее. Пришпорив жеребца, он бешеным галопом понесся по дороге. Вскоре Натан вихрем подлетел к телеграфу. Соскочив с коня, рейнджер взбежал по ступенькам, молясь, чтобы у Реда никого не было. Натану повезло: полутемная комнатенка была пуста. Молодой человек привалился к конторке и позвал:
