– Ты его знаешь?
– Заходил пару раз в магазин, приставал… Кажется, Васей зовут.
– Кто такой?
– Он на Седого работает, который крышует наш магазин.
– На Седого?
– Это авторитет местный, вор в законе. У него с нашим директором дела общие.
– А сам этот тип что собой представляет?
– Да ничего, пустое место. Он у Седого на побегушках, но гонору много.
– Ладно, забудь, – жестко сказал я. – Если еще раз придет, скажи, что я твой жених. Захочет встретиться – в любое время. Я ему все обосную. Хотя, я думаю, до него с первого раза дошло.
Катя удивленно посмотрела на меня.
– Ты так раньше не разговаривал. Словно другой человек…
Я глубоко вздохнул. Это часть моей жизни, Катя. Вот только знать тебе об этом не нужно.
– Просто я разозлился, когда увидел, как он к тебе пристает.
– Спасибо, Сережа.
– Давай присядем?
Мы проходили мимо летнего кафе с пустующими столиками. Катя устало опустилась на пластиковый стул. Я сел напротив, и мы несколько минут молчали. Тут я вспомнил, зачем, собственно, отлучался, полез в карман, достал бумажник и вытащив из него пластиковый прямоугольник, положил перед ней на стол.
– Здесь десять тысяч долларов. Карточка на предъявителя. Оформи как первый взнос, а потом мы что- нибудь придумаем.
Катя повернула ко мне свое прекрасное лицо. По ее щекам катились слезы.
– Ты не должен этого делать.
Я нежно вытер мокрую щеку девушки своей ладонью. Увидев ее в таком состоянии, я понял, что важнее всего на свете не допустить ее слез. Я готов был отдать Кате все, что у меня было, и даже то, чего не было. Начиная с денег и заканчивая сдачей крови. Всей.
– Я всегда делаю то, что считаю нужным. Вчера ты мне сказала, что я твой лучший друг. А на черта нужны друзья, как не для того, чтобы помогать в трудную минуту? Я ведь твой друг?
Девушка улыбнулась сквозь слезы и обняла меня:
– Да.
Через несколько минут она почти успокоилась.
– Ты знаешь, у моих родителей никогда не было достаточно денег, чтобы покупать те вещи, которые были у большинства наших знакомых. Они все тратили на меня: лучшая одежда, лучшие учителя, поездки к морю… Но мы были счастливы.
Я внимательно слушал Катю, не перебивая и не встревая с ненужными вопросами. Бывает, человеку нужно выговориться, излить душу, но нечасто бывает рядом другой человек, с которым ты можешь это сделать. Насколько я успел ее узнать, она была почти такая же скрытная, как и я. Но мне Катя открывалась как прежде, так и сейчас. Сейчас даже больше. Потому что тоже чувствовала, что я ее понимаю и искренне переживаю за нее. Я, например, тоже не откроюсь человеку, если почувствую, что ему не интересно то, что я рассказываю, или замечу, что он меня не понимает.
– В нашей семье, – продолжала Катя, – никогда не делали акцент на деньгах. Родителей забавляли многие наши знакомые, которые считали, что обыкновенные житейские радости лишь отнимают время, за которое можно сделать много важных дел. Спустя годы я поняла, над чем смеялись мои родители и что они называли «откладывание жизни на потом». Те люди не жили по-настоящему, они сами даже так говорили: «Вот купим квартиру, тогда и заживем», «Вот сделаем ремонт, тогда и наступит нормальная жизнь», «Вот насобираем денег, тогда и…» Это продолжалось до бесконечности. Ты меня понимаешь?
Я кивнул:
– Несчастлив не тот, у кого мало, а тот, кому мало.
Катя счастливо улыбнулась – словно солнце вышло из-за тучки.
– Ты точно как мой папа. Он тоже так говорил.
– Просто в моей семье было нечто подобное, так что я понимаю, о чем ты говоришь. С такими убеждениями, как у тех людей, о которых ты рассказывала, все происходящее с ними, вся их деятельность воспринимается как подготовка к «настоящей» жизни. Они к ней готовятся, готовятся, а потом – раз! С удивлением обнаруживают, что жизнь-то прошла, а они так и не сумели пожить «по-настоящему». А жизнь дается только один раз. Нельзя прожить одну «для подготовки», а другую «по-настоящему».
– Поэтому мои родители, – подхватила Катя, – и приучили меня с детства радоваться тому, что имеешь. Хотя всегда напоминали, что стремиться нужно к большему.
Ее взгляд затуманился.
– Нам было так хорошо втроем. А родителям никто был не нужен, чтобы приятно провести время. Им было достаточно друг друга.
Катя посмотрела на меня.
– И я всегда хотела, чтобы у меня было так. Но никогда не думала, что так быстро найду человека, который займет в моей жизни и в моем сердце…
Она замолчала, выразительно глядя мне в глаза, и крепко сжала своими прохладными пальчиками мою ладонь. Мое сердце переполнилось такой нежностью, что стало страшно – вдруг оно взорвется?
– Катя, давай не откладывать жизнь на потом. Главное, что есть здесь и сейчас. А здесь и сейчас мы вместе…
Возвращаясь домой, я думал, как рассказать Кате правду о себе. Рассказать все или потихоньку приоткрывать завесу над моей тайной жизнью? Но как она отреагирует? Поймет ли меня? Но одно я знал точно – я не могу бросить ее сейчас. Да и вообще не могу. А операцию с «Эльдорадо» придется отменить. Одна из работающих в магазине девушек видела нас с Катей в театре, а я не хотел, чтобы тень подозрений упала на мою любимую после кражи.
Да, теперь я был уверен на сто процентов – я полюбил Катю. Ведь что такое любовь? Это когда мысли о любимом человеке не покидают вашей головы и вы просто не можете думать ни о чем другом. Ваш мозг сосредоточен только на положительных качествах этого человека, игнорируя все отрицательные. Хотя, как вы помните, я честно пытался найти отрицательные качества, но это невозможно сделать, когда их нет!
Сегодня в научном мире популярна версия, что в основе любви лежат обыкновенные химические процессы. Вы себе это представляете? Ох уж эти ученые! Они хотят все препарировать, классифицировать и разложить по полочкам и пробиркам. Тысячи лет ради любви люди совершали безумные вещи, писали картины, сочиняли стихи и музыку, вызывали на дуэль и продавали все имущество, чтобы подарить любимой миллион алых роз (это, кстати, не выдуманная, а абсолютно реальная история). А теперь, после клонирования овечек и изучения генетических зависимостей, ученые взялись за чувства. Мол, романтическая любовь – всего лишь цепь химических реакций, в результате которых мозг вырабатывает вещество под названием допамин, которое и творит с нами те необъяснимые с точки зрения холодной логики вещи.
Так что и от чувств, словно от болезней, ученые ищут иммунитет, желая контролировать все процессы в организме человека.
Технологический прогресс, словно снежный ком, летит с вершины, набирая обороты. Он движется вперед со скоростью свихнувшегося курьерского поезда, у которого отказали тормоза. Вчерашнее невозможное становится реальностью сегодня. Реальностью и обыденностью. И я не вижу ничего невозможного в том, что в скором будущем люди смогут пойти в больницу и сделать себе прививку от нежности, доверчивости или любви, этих мешающих думать рационально и прагматично чувств. Но в этом случае человечество превратится в некое подобие роботов, не способных на безрассудные поступки. Глупо будет ожидать самопожертвования ради любви и дружбы.
Я бы не хотел, чтобы это произошло. Думаю – вы тоже. Ведь именно разнообразие чувств возвышает человека над остальным животным миром. Именно это, а вовсе не способность работать на компьютере, летать на самолетах и есть с помощью ножа и вилки. А способность любить является главным чувством человека, и нет на земле более приятной и волнующей фразы, чем «я люблю тебя», услышанной от
