– Хватит заговаривать зубы, давай к делу.
– Ладно, – старик снова переложил посох из руки в руку.
Взгляд у него был напряженный. Молодой мастер поневоле обратил внимание на посох – резная деревянная вещица с навершием в виде серебряного вихря с крупными кристаллами хрусталя, которые искрились так, будто их поворачивали под лучами солнца. От посоха отчетливо потягивало магией, и напряженность друида явно брала источник все в том же – он плел какие-то чары, и скандинав был уверен, что его жизнь зависит от того, сумеет он распознать применяемое им волшебство, или нет.
Однако пока ничего не получалось.
– Я уже говорил с тобой о кресте закатного солнца, – проговорил Луитех. – Предлагал его вернуть. Теперь понимаю, что мое предложение вряд ли осуществимо. Отдаю должное твоему таланту…
– Уже отдал. Ближе к делу.
– Ты нетерпелив, – улыбнулся старик.
– Понимаю, ты хочешь, чтоб я дал тебе возможность и время опутать меня чарами. Не пойдет.
Луитех расхохотался.
– Что ж, подозрительность порой бывает преимуществом, – сказал он, отсмеявшись. – Не буду спорить, хотя здесь ты не прав. Я просто хочу тебе объяснить вот что. Долго бегать ты не сможешь. С единорогом тебе повезло, тогда, с некрополем, тоже, но согласись, это не может длиться бесконечно. Если с одной стороны поля стоит войско, а с другой – только один воин, каков, как ты думаешь, будет результат?
– Предложение, предложение! Озвучь предложение, хватит мне красочно описывать ту выгребную яму, в которой я оказался!
– Если кратко – я предлагаю тебе помощь. Если ты согласишься, я перетяну тебя к себе, а далее попытаюсь уладить все разногласия с Кругом.
– Попытаешься?
– Да.
– А если не получится?
На лицо друида на миг набежала едва различимая тень.
– Думаю, получится.
– Ты думаешь! Замечательно. Ладно, еще какие-нибудь предложения имеются?
Несколько мгновений старик молчал и смотрел на собеседника без выражения, напряжение с лица сбежало, и Агнар увидел, как магия, копившаяся на навершии посоха, стала стекать, растворяться в воздухе.
– Я предлагаю тебе стать одним из нас, – уронил Луитех. – Нам нужна реликвия Великих Островов, это ясно. Я полагаю, без тебя она нужна нам в той же степени, что и с тобой. Но бессмысленные убийства – это не то, что настоящий друид может себе позволить. Если можно обойтись без убийства, мои собратья так и сделают. А значит, Круг скорее всего прислушается ко мне, тем более, что без толку зарывать чужой талант в землю или там, скажем, кидать на погребальный костер – тоже глупость. Мои собратья практичны.
– Ты предлагаешь мне быть чем-то вроде подставки под ваш артефакт?
– Нет уж, скорее чем-то вроде ветра для нашей мельницы. И позднее – одним из нас. Положение друида я тебе не обещаю, ты им быть не можешь по объективным причинам, даже родись ты чистокровным кельтом, но бардом ты стать сможешь.
– Я не умею петь, – зло сказал скандинав.
– Это к делу не относится. Барды – это не те, кто красиво поет песенки, а те, кто хранит в памяти тысячи стихов, в которых изложена вся память нашего племени. Согласись, помнить их можно и не умея выводить рулады.
– Прекрасно придумано. А если Круг не удастся уговорить, проблемы не будет – меня просто пришибут, и артефакт снова окажется чист. Не так ли?
– Не так. Ты слишком уж мнителен.
– Довольно. Как бы там ни было, я не собираюсь плясать под чужую дудку.
– При чем тут чужая дудка?
– При том, что планировать за меня мою жизнь я не позволял даже собственному опекуну. И довольно об этом.
– Ты понять не можешь, что я хочу выручить тебя. Если б ты не сунулся в некрополь и не утащил реликвию, я и искать бы тебя не стал, порадовался бы только, что имел удовольствие познакомиться со столь остроумным и изобретательным молодым человеком. Ты не оставил мне выбора.
– Удивляюсь, насколько люди стремятся всегда и во всем оправдывать свои некрасивые поступки. Тебе-то это зачем? Трави себе спокойно чужака-норвежца, зачем искать оправдания?
Старик всплеснул руками. Для того, чтоб сделать это, ему пришлось засунуть свой посох подмышку.
– Поверь, мне еще никогда не приходилось искать оправданий своим поступкам. Вполне достаточно было причин. И сейчас – тоже.
– Шел бы ты, дедуля, к своим дружкам в балахонах, – цинично и грубо ответил викинг, потихоньку зверея. – И заткнул себе в задницу свои щедрые посулы вместе со своим костылем.
Тот слегка поморщился.
– Слишком грубо. Но, положим, я признаю, что твое поведение объяснимо, поэтому не обижаюсь. Я ведь
