шевеля сглаженные прибоем камни-голыши, с другой стороны подступал мокрый темный лес. Сперва Уэбо решил, что здесь еще не разошелся утренний туман, а потом понял, что туман ни при чем, — мир заткал мелкий сеющий дождик, где капли больше напоминали водяную пыль. Его одежда (латы мгновенно куда-то делись, стоило Дику шагнуть за пределы мира «зримой магии», но заклятие магических доспехов осталось) мгновенно промокла, холодные капли покатились по лбу.
На этот раз молодой рыцарь атаковал первым. Для него не имело значения, насколько он устал, чего ему стоит каждое заклинание — просто Господь ведь не может позволить слуге Падшего ангела одержать победу над католиком. У незаконнорожденного сына короля Ричарда не было времени читать молитву, но ему казалось, что слова Pater Noster звучат в его душе. Уэбо был уверен, что он скорее умрет, чем уступил этому сатанисту.
В этом мире, несмотря на мерзкую погоду, Далхан чувствовал себя не лучшим образом. То ли энергия, наполнявшая его, не подходила Рэил, то ли он просто оказался слишком далеко от своих сподвижников, наделяющих его своей силой. Он потратил очень много энергии и на переходы между мирами, и вытаскивание противника, случайно оказавшегося в одном из закрытых миров, и на все заклинания, без толку обрушенных на королевского бастарда. Теперь его силы были на исходе. Отбиваясь от рыцаря-мага, он все пытался сделать какой-то сложный жест рукой, но, похоже, результата он не давал.
Дик узнал этот жест. Заклятие переноса, конечно, причем рассчитанное на них обоих. Каждый раз ему удавалось сбить это заклятие, поскольку, даже, несмотря на отвратительную погоду, он не желал покидать этот мир. Тем более не по своей воле.
В какой-то момент, когда раздосадованный Далхан предпринял очередную попытку открыть для них обоих путь куда-нибудь, где текли реки той силы, что была необходима сатанисту, Уэбо шагнул вперед и ударил противника мечом в грудь.
Клинок лорда Мейдаля с тонким звоном втянул в себя всю магию Рэил, которую смог, и запылал странным голубым огнем. Постепенно огонь окрашивался в алый цвет — меч превращал силу, подходящую главе темного культа, в энергию, которую мог черпать Дик.
На лице Далхана появился испуг. Он схватился за грудь и отлетел назад, словно его кто-то толкнул. А в следующий миг он исчез, словно его никогда и не было.
Дик в изнеможении уронил голову, как только понял, что это не уловка. Сил не было даже на то, чтоб сделать хоть шаг, но он понимал, что надо двигаться. С трудом нащупал на левом запястье браслет и надавил на него. Лишь с третьей попытки сумел четко выразить в магической формуле, чего же он хочет, и шагнул сквозь пространство.
Он стоял на гладком каменном полу огромного грота, стены которого были покрыты друзами горного хрусталя, и от них струился ясный дневной свет. Стоял всего мгновение. Едва закончился переход, как рыцарь-маг рухнул на каменную плиту пола, больно ударившись коленями.
Вскрикнув, к нему кинулась Серпиана, подхватила и поддержала, и лишь через несколько минут, когда прояснились зрение и сознание, молодой рыцарь понял, что это крик не боли, а облегчения. Девушка выглядела измученной, но, кажется, невредимой.
— Не понимаю, что со мной, — сказал он, шаря вокруг рукой, словно был слеп.
— Ты просто устал, — рыдая, ответила она. — Я думала... Боже мой, я думала, ты уже никогда не вернешься.
— Я здесь, Ана. Все в порядке.
— Ты убил его?
— Нет. Нет, конечно. — Дик опустился на пол и с облегчением вздохнул. Ненадолго отбежав в сторону, девушка принесла одну из седельных сумок и подсунула ему под голову. — Но он сбежал. Сам сбежал. Переместился...
— Не говори. Вот. — Она протянула ему фляжку.
— Родная, а нет чего-нибудь покрепче? — спросил он, отхлебнув тепловатой воды.
— Есть. — Она провела ладонью по фляжке. — Кипрский ксинистери. Идет?
— А... покрепче?
Она ненадолго задумалась.
— Разве что из местных сортов — те, что мне довелось пробовать... Бузбаг? — предложила она неуверенно.
— А еще покрепче?
— Борнова...
— Идет. — Он отхлебнул из фляги сладкое и густое вино.
Этот глоток словно вернул ему силы. Рыцарь-маг кряхтя поднялся с холодного пола и огляделся.
— Где Трагерн?
— Он исчез. — Девушка развела руками. — Но с ним, кажется, все в порядке.
— Ты уверена?
— Мы достаточно долго пробыли вместе. Я чувствую.
— А... печать?
Серпиана грустно улыбнулась.
— Печать надо было снимать в полночь. Подходящее время давно прошло. Ты же видишь. — Она обвела грот рукой.
Дик присмотрелся. Золотой паутины, которая прежде покрывала пол и часть стен, сияя почти в каждой трещине каменной плиты, теперь не было нигде. Несколько мгновений молодой рыцарь осматривал грот магическим взглядом, а потом пожал плечами:
— Нет, не вижу.
— В том-то и дело.
Он подошел к ней и обнял. Прикосновение к гибкому прелестному телу успокоило его. Вдыхая луговой аромат ее волос, Дик испытывал такую нежность, какой не чувствовал никогда прежде. Хотя девушка неловко шевелилась, он не желал отпускать ее — но, может, потому, что не был уверен, устоит ли без поддержки. Наконец расцепил сплетенные руки, встал, пошатываясь и ожидая, пока Серпиана подведет к нему коня. Дик взялся за седло и понял, что не усидит верхом.
— Если б ты смогла как-то вывести нас отсюда... — криво улыбнулся он. — У меня не хватит сил даже кому-нибудь в морду дать, что уж говорить о магии...
— Я смогу, — спокойно пообещала девушка, хмуря гладкий, словно слоновая кость, лоб.
— Но ведь мы сюда вернемся? — Он поймал ее за плечо. Развернул к себе. — Мы ведь сделаем это рано или поздно?
Серпиана смотрела на Дика очень серьезно и ответила не сразу, словно от ее слов зависело все в их жизни и все на этом свете.
— Да, конечно, — сказала она. — Конечно, мы сюда вернемся.
Примечания
1
Большая боевая галера.
2
Пресная вода
3
Наконец-то. Явился — не запылился. (фр.)
4
Только его нам не хватало... (фр.)
5
Мой дорогой кузен, как я рад вас видеть. Путешествие было приятным, я надеюсь? (фр.)
6
О да, благодарю вас. Поистине приятная морская прогулка, (фр.)
7
Прошу в мой шатер, отдохнуть и перекусить с дороги. (фр.)
8
О нет, благодарю вас... (фр.)
