5
Приснилось еще, что студенты, с которыми Словцов работу не закончил, оставив их на полпути к сессии, покупают в деканате билеты на самолет в Америку, где они собирались продолжить обучение. Сам Павел Сергеевич словно наблюдал это со стороны, откуда-то из-под потолка, и очень хотел что-нибудь им посоветовать. Типа: «Артем Васильевич Рогачев тоже хороший преподаватель, даже лучше Словцова, потому что стихи не пишет, и они не мешают ему сосредоточиться на научной работе». Но сказать было некому, потому что все были рядом, но в то же время оставались неуловимы. Бегали за треклятыми билетами в треклятые Штаты. Сквозь всю эту нелепицу поэта посетила мысль, что он, наверное, последний внештатный сотрудник. И сам он пересекал таможню где-то в аэропорту «J.F.K.» и выпрашивал вид на жительство... у Вероники, которая почему-то была похожа на мулатку...
Последним в сумбур сновидений ворвался Хромов. «Да как же без него?» - прямо во сне подумал Павел. Хромов же, снилось, ворвался в спальню и возбужденно прокричал:
- Подъем, филолог, зверье ждет! - прокричал так, что проснулась бы рота смертельно уставших солдат. Словцову даже показалось, что в комнате стоит всепобеждающий запах его кожаного плаща.
Павел открыл глаза и посмотрел на электронный будильник на рабочем столе. Было чуть больше пяти утра. В раннем пробуждении сказывалась, хоть и небольшая, разница во времени. Но царящая за окном тьма отнюдь не казалась утренней. Больше всего хотелось снова закрыть глаза и забыться на неопределенный срок, как в знаменитом стихотворении Лермонтова: «Я б хотел забыться и заснуть! Но не тем холодным сном могилы...». Но через час на пороге действительно появится Хромов и начнет подтрунивать над разнеженностью Словцова.
Полежав несколько минут с открытыми глазами, в который раз примеряя на себя новое пространство, Павел решительно встал и направился в ванную. Потом некоторое время рылся в сумках, подыскивая подходящую одежду. В результате облачился в джинсы и теплый ирландский свитер. На цыпочках спустился вниз и зашел на кухню. Очень хотелось кофе. Долго с тоской смотрел на мощный кухонный гарнитур, пытаясь по закрытым дверцам догадаться, где могут быть молотый или растворимый кофе, турка, сахар... Неожиданно вспыхнул свет, и на пороге появилась заспанная Лиза.
- Это мое место работы, - сказала Лиза, подразумевая вопрос.
- Не претендую, просто хотелось кофе, меня тут, по случаю, пригласили на охоту...
- Знаю. Иди, Павел Сергеевич, в гостиную, сейчас все сделаю. Бутерброды?
- Можно, Лизонька, - в этот момент он испытал к домработнице искреннее чувство благодарности.
- Ну, прям, девятнадцатый век! Лизонька! - включила свое вечное недовольство девушка. - Щас еще Вовка припрется. Ему тоже, поди, кофеев распивать захочется.
- Какой Вовка? - спросил и уже догадался Павел.
- Охранник. Вера велела ему сопровождать вас, а если потребуется, вступить в неравный бой с врагом.
- А памперсы она мне с собой велела дать?
- Это уж вы с ней...
В этот момент на кухню вышла в махровом халате сама Вера.
- Кофе я тоже буду. Мне сегодня надо пораньше.
Павел только успел сделать несколько глотков ароматного «амбассадора», когда дверь открылась без обычного доклада охранника и на пороге появился Володя.
- Проходи сюда, Володя, присоединяйся, - пригласила Вера. - Лиза, еще одну чашку! - крикнула она на кухню.
Тот скинул пуховую куртку прямо на пол и сел рядом с Павлом. Они обменялись рукопожатиями.
- Как вам здесь? - вполголоса спросил он, но было заметно, что вопрос этот также интересует Веру.
- Интересно и непривычно, - честно сказал Словцов, - что ни говори, но я себя ощущаю, словно из кинозала влез в экран, прямо в кинофильм, типа «богатые что-нибудь делают»...
- Человек ко всему привыкает, - резонно заметил Володя.
- Да, - согласился Словцов, - если одновременно отвыкает от себя.
