- В сущности - это основная часть моей работы - трещать по телефону, - успела между звонками поделиться Вера.
- С ума сойти, - еще раз сказал Павел, принимая у Лизы поднос с кофе и бутербродами.
- Горячая линия, - с готовностью подыграла ему Лиза.
И Вера вдруг согласилась с обоими. Закончив очередной разговор, просто отключила трубку и бросила ее в сумочку.
- Действительно, - прокомментировала она, - как автоответчик... Ладно, билеты заказала, Астахова предупредила, остальные - обойдутся.
- Полетите в Москву, сыну от меня презент увезете? - спросила Лиза.
- О чем речь? Конечно, - кивнула Вера.
- Матери немного денег...
- Да не переживай, обязательно оставлю.
Павел с интересом смотрел на Веру: что изменилось, каких новых бликов ей добавил новый день, что осталось от ночи? Нет, движения по-прежнему размеренные, вот только в телефонных разговорах она была порой непривычно для себя резка, да в глазах затаилась отнюдь не радость обретения, а какая-то новая печаль. Он наблюдал за женщиной, от которой у него впервые за долгое время приятно кружилась голова и замирало сердце. Порыв был настолько сильный - юношеский, что он поминутно ловил себя на мысли о желании обладать ею вечно, без каких-либо перерывов и отвлечений. И когда Лиза вышла по какой-то надобности на кухню, он вскочил, обнял ее и тихо прошептал:
- Я хочу украсть тебя наверх, и мне плевать, кто и что об этом подумает.
На секунду Вера оторопела. Пристально посмотрела в глаза Словцова и тихо ответила:
- Мне тоже плевать...
- Любовь и страсть - это форма безумия. Ведь не зря говорят, я без ума от тебя... Господи! Какая ты... Ты-то хоть сама знаешь, что можешь повелевать полками?! Не зря за тобой охотятся все эти Хромовы.
- Тс-с-с... - приложила она палец к его губам. - Не хочу сейчас любить ушами.
Словцов улыбнулся, увлекая Веру вверх но лестнице.
- Похоже, ты вспомнил, что такое любовь, - чуть игриво заметила Вера.
- Теперь у меня есть Вера, я верю, я вверяю, доверяю, выверяю, сверяю, и ты меня в-вер-гаешь в такое мальчишество...
Лиза появилась с кухни, понимающе цокнула им вслед языком. Они же уже никого и ничего не слышали и не видели.
2
В самолете оба дремали.
Павел, входя в салон, удивился, что полетят они на стареньком Ту-134. Он справедливо полагал, что в Москву должны летать «Боинги» или, в худшем случае, Ту-154. Вера успокоила его, сказав, что это самый надежный самолет, а город их, хоть и столица региона, но не так велик, чтобы три раза в день гонять из него бомбовозы. Павел заметил, что он ничего не боится, а только удивляется. Мол, если в ад - так вместе, а сгорать, так он и сейчас горит. Зато удивился живописному изгибу Иртыша под крылом и тому самому - пропетому еще в семидесятые годы - «зеленому морю тайги» с неровными блюдцами озер и бурыми пропалинами болот. И когда лайнер накренил крыло, Павел увидел, как белокаменно смотрит ему вслед храм Воскресения Христова, возвышаясь над городской суматохой.
- Ну и как развернется сейчас твой роман? - спросила Вера, когда стюардесса принесла минералку.
- Так и развернется, - уклончиво ответил Павел. - По закону жанра должен появиться человек или случай, да хоть дух командора! Кто-то или что-то.
- Ты серьезно?
- Все хорошо бывает только у тихопомешаных, у сумасшедших.
