- Собственно, ничего особенного, сюжет позаимствован в дюжине «мыльных опер». Хочешь уничтожить соперника - дискредитируй его. Банально, но срабатывает надежно, как яд кураре, который не берет только индейцев яномами, живущих на берегу Амазонки. Сделаем из него банального альфонса-ловеласа. У меня еще остались запасы некоторых нужных препаратов.
- В доме охрана, не подобраться. И что ты ему, в глотку вливать будешь силой? В чай подсыплешь?
- Джордж, это уже дело техники. Не можешь дома, сделай в магазине. Мне кажется, сейчас в России можно купить все. Я же тебе показывал кадры, где русская армия продает оружие своим врагам!
- Как будто в Великобритании такого нет, - скривился Истмен, будто ему было обидно за Россию.
- Все верно. В этом вся гнилая прелесть свободы и демократии. Русские догоняют цивилизованный мир, но делают это так же неистово, как свои революции.
- Да хрен с ней, с цивилизацией, меня сейчас больше интересует мой частный вопрос. Кого ты планируешь подложить к нему в постель?
- В доме две женщины, - хитро улыбнулся Уайт, - а это всегда соперницы, даже если они сами об этом ничего не знают.
- Вторая, между прочим, тоже не пустое место, а мать моего ребенка!
- Джордж, тогда определись, на ком ты хочешь жениться! В конце концов, у тебя должны быть элементарные знания психологии, Тауэр в зад Фрейду! Разделяй и властвуй! Неужели ты не помнишь? Двух сразу не получится, а по одной - бери и пользуйся. Пусть они тебе друг на друга жалуются...
- Ну и сволочь ты, Колин, - улыбнулся Истмен.
- А то! Специально учился.
- Делай как знаешь. Надеюсь на твою профессиональную гнусность.
- Джордж, ты же знаешь, я, если надо, Папу Римского подставлю, - расплылся в ответной улыбке Уайт, но потом вдруг задумчиво прикусил губу: - Хотя... русские настолько непредсказуемы...
2
- Где ты был допоздна? - тревожно спросила Вера, когда усталый и задумчивый Словцов вошел в гостиную.
- Вспоминал свое ремесло, встречался со студентами. Можно и мне чаю? - попросил он у женщин, сидевших перед экраном телевизора.
Обе вскочили и ринулись на кухню. После двух-трех шагов остановились и внимательно посмотрели друг на друга с какой-то ироничной ревностью. Затем Вера с улыбкой села на место, а Лиза с видом победительницы направилась к плите. Павел, впрочем, почти не заметил этой мизансцены.
- Познакомился с руководителем местного отделения Союза писателей, - продолжил он, - маленький такой, сухой... Николай Иванович. Принял меня хорошо. Спросил, чего у нас там - «в Центрах». А я говорю - ничего. Умирает поэзия, или умирают ее. Я даже написал нечто типа рифмованного протеста:
Поэзия не хочет умирать,
Хотя ее издатели хоронят,
И тикает, как Господа хронометр,
И пробует с рождения кричать.
В поэзию стреляли уж не раз,
Топили и подушкою душили,
Травили газами и ядом или
Дубиной колотили, рифмой масс
И гнали прочь с родимой стороны
