подумал...
- Давайте, думать буду я!
- Несомненно, Владимир Юрьевич, вот бланк, вы заполняйте, а я распечатаю справку.
Менеджер поспешил исчезнуть, а Рузский обернулся к внешне скучающему Кошкину:
- Как думаешь, Сергей Павлович, какой процент инфляции?
- Правительство всякий раз обещало не выше двенадцати, - не задумываясь, ответил инженер, припомнив бравые речи министров.
- Ладно, с таким запасом и напишем, - решил Рузский.
Получив деньги, он нарочито небрежным движением отправил требуемую справку о балансе в карман брюк, точно это была квитанция из прачечной. Холодно распрощался с растерянным менеджером и, резко повернувшись, двинулся к выходу. Кошкин, вздохнув, последовал за ним. Терпения у Владимира Юрьевича хватило до небольшого сквера. Облюбовав свободную скамейку, он наконец развернул сложенный вчетверо листок.
- Я стал беднее на три миллиона. Чепуха. Я думал, хуже, - заметно повеселел Рузский, - есть повод выпить. Знаешь, Сергей Павлович, я бы с удовольствием сейчас пригласил в нашу компанию Елену Андреевну.
- Ты же слышал, она в Германии, ухаживает за больным старшим Рузским, - задумчиво и не очень осторожно напомнил Кошкин.
- Ах да! Я чуть не забыл! Главное, я по-прежнему богатый человек.
- Главное ли? - усомнился больше для самого себя Сергей Павлович.
- Ну да, ты у нас аскет, тебе деньги по барабану.
- Ну не настолько. Я бы не отказался жить в доме у моря, заниматься наукой и не думать о хлебе насущном. Макароны, опять же, с сосисками жуть как надоели.
- Жениться надо. Настоящая жена из любых продуктов кулинарный шедевр сделает.
- Где ее найти - настоящую?..
- М-да... - несколько смутился Рузский, вспомнив, на ком он женат.
Со стороны могло показаться, что в сквере притомились от безысходности жизни два прилично одетых безработных. Посидят и пойдут дальше - каждый в свое никуда, где жизнь вопреки мыльным сериалам заканчивается ничем и никак. Но картину эту разбила на куски изысканная мелодия мобильного телефона Рузского, что в самый неожиданный, а может, напротив, самый подходящий момент, когда разговор стал напоминать натянутую струну, исполнил «Половецкие пляски» Бородина из оперы «Князь Игорь».
Владимир Юрьевич с удивлением извлек его из элегантного кожаного футляра на поясном ремне.
- Я что, за три года не удосужился поменять мобильный?
- «Привычка свыше нам дана, замена счастию она», - прокомментировал откуда-то из своего далека Кошкин.
- Лена звонит, странно...
- Чего странного, телефон не человек, работает и в прошлом, и в будущем. Сохранился, стало быть.
- Ответить?
Но мелодия уже прервалась.
- Думаю, ответил тот, кому звонили, - объяснил Кошкин.
- Прости, Сергей Павлович, имею полное право подслушать, звонят-то все-таки мне, - оправдался Рузский, нажимая зеленую трубочку на клавиатуре, а другой рукой прикладывая палец к губам: мол, помолчи, брат.
Кошкин пожал плечами: ваше будущее, что хотите, то и делайте, но к голосам в трубке невольно прислушался.
