– Простите, я не должен был… – начал Картье, но она с усмешкой прервала его:
– Что, вы на самом деле поверили в альпиниста и детей?
– Гм… Нет, не поверил. Вы не похожи на жену мойщика стекол, – проявил находчивость Картье, выходя из ситуации.
– А на кого я похожа? – с вызовом спросила секретарша и заняла выигрышную позу: чуть касаясь руками спинки стула, отвела назад плечи и очертания ее груди под кофточкой стали более соблазнительными. Все они делают это, когда есть что показать.
– На девушку, которая знает, что нужно мужчине. С кофе вы меня удивили, я именно такой и люблю, – приврал Картье, который любил латте.
Польщенная секретарша удалилась и вскоре вернулась с подносом. Но продолжить флирт не удалось, так как практически следом за ней в переговорную комнату вошел человек, одним взглядом своим заставивший Картье встать.
Дмитрий Шедин был невысокого роста. Его овальная голова, поросшая, словно заполярная сопка, редкой растительностью, покоилась прямо на плечах. Признаков шеи не наблюдалось. Картофелина носа самодовольно топорщилась над двойным подбородком и полными губами. Уголки рта при этом были опущены, и казалось, Шедин скептически улыбается, что вполне соответствовало его должности. Глаза у него были не большие и не маленькие, не круглые и не овальные, а какие-то никакие, словно их и вовсе на лице не присутствовало. Обычно глаза – зеркало души и сразу запоминаются, а вот у Шедина такой «запоминалки» не было. Он обладал настолько заурядной, невыразительной внешностью, настолько был «человеком толпы», что воспроизвести его портрет уже спустя пять минут после расставания с ним вряд ли кто-либо смог. Естественно, при условии что этот «кто-то» не работал там же, «в органах», где в свое время работал сам Шедин и где такая «смазанная» внешность считалась очень даже важным фактором для сотрудника.
Лоб у собеседника Картье был чуть посыпан оспинами и веснушками, рук он не прятал, что выдавало в нем человека, уверенного в себе. На нем был недурной костюм, дурно, впрочем, на нем сидевший, голубая рубашка без галстука, а из нагрудного кармана пиджака торчала почему-то короткая пластиковая линейка. Такие еще кладут в канцелярские наборы. Картье назвал Шедина «коротышкой», немедленно представил себе, как тот измерял линейкой из канцелярского набора свой пенис, уединившись для этого в туалетной кабинке, и очень искренне улыбнулся, отвечая на представление и рукопожатие Димы.
– Прошу садиться, – бросил Шедин и сам уселся напротив Виктора. – Я вас внимательно слушаю. У нас всего пятнадцать минут от силы, потом мне необходимо будет уехать, поэтому постарайтесь быть лапидарным и внятным.
– Безусловно! – уверил Картье, быстро раскрывая и раскладывая на столе прихваченные материалы. Затем, словно спохватившись, что за ненужную ерунду он делает, Виктор прервал свое занятие и тепло поглядел на Шедина.
– Дмитрий, я думаю все, что я тут хочу вам показать, вас не удивит. У меня компания пополам с моим институтским приятелем, – соврал Картье, придав себе для солидности статус собственника. – Мы занимаемся в том числе и мобильным контентом, вернее, начинаем им заниматься. Производить – это одно, а вот самостоятельно распространять, сами понимаете, нам весьма накладно, да и эффект не тот. Выхлоп слабенький, при больших затратах на рекламу. Оно нам не надо, как говорится. Нам бы к вам, под теплое крыло, – проникновенно улыбнулся Картье, а осторожный Шедин лишь усмехнулся в ответ, давая понять, что он не против послушать, о чем Виктор расскажет дальше.
– Знаете, я профессионально подхожу к вопросу нашего возможного сотрудничества. Вот здесь, – Картье извлек из кармана заранее приготовленный, вчетверо сложенный листок, – мои выкладки с приблизительным расчетом эффективности. Не угодно ли вам ознакомиться?
С этими словами он подал листок Шедину, а тот листка в руки брать не стал, коротко бросив:
– Разверните.
Картье ладонью разгладил лист, распластал его по столу и придвинул Диме. Шедин, опустив глаза, стал читать. В листке было совсем немного информации. Всего две строчки. Первая такая: «сто тысяч долларов сразу». Вторая «25 % ежемесячно». Картье понимал, что в переговорной комнате нельзя озвучивать ничего подобного, да и видеокамера наблюдения, которой вроде бы и не было, все-таки могла откуда-нибудь наблюдать за ними сейчас. Поэтому текст на смятом листке он написал очень бледным карандашом. Ни одна, даже самая чувствительная камера ничего не увидит. Мало ли, что за листок? Тем, кто прослушивает все переговоры (а о такой практике уж кому-кому, а Виктору-то было хорошо известно) было бы не к чему подкопаться.
– Что вы думаете по этому поводу?
– Ну я так сразу, конечно же, ответ дать не смогу, – отодвинув от себя листок, сказал Шедин и, засунув указательный палец в ухо, совершил несколько резких движений, словно он только что вышел из бассейна и в ухо ему попала вода. Затем он сцепил пальцы рук в замок и, казалось, задумался. Картье терпеливо ждал, понимая, что сейчас происходит заглатывание его наживки. Предложение было более чем жирным. Информация Ванечки была бесценна, и Виктор знал, что никто из конкурентов никогда не предлагал «вступительного взноса» в виде наличных денег. Все всегда сводилось к определенному проценту от продаж, к банальному откату, который производитель контента выплачивал сотруднику «МДС» сразу после того как, в свою очередь, получал от «МДС» деньги за реализованный контент. Обычно взятка варьировалась в размере от 7 и не превышала 12 процентов от перечисленной суммы. По сложившейся традиции было принято считать такой процент рентабельным, и всех все устраивало. Провайдеры были, мягко говоря, не в накладе, а шединские мальчики, да и сам Шедин, не получая предложения более выгодного, считали сложившиеся условия приемлемыми для себя. То, что сейчас красивым жестом выложил на стол Картье, было для Шедина неожиданным и напугало его. Ванечкины рекомендации тут в счет не шли. Шедин был покрыт морщинами опытности из числа тех, чье благородное происхождение находится под критическим вопросом, так как возраст милостив к мошенникам, он делает их благородней. Хитрейший Шедин был прежде всего человеком системы, и в этом, с одной стороны, были его беда, его проклятье, то, что его ограничивало в свободе мыслей, но, с другой стороны, также и то, что спасало его. Система предполагает собственное совершенство, абсолютную защиту при прохождении минного поля любой сложности, при условии что в рукаве козырной туз, карта с нанесенными источниками смертельной опасности. Первой и естественной реакцией Шедина была настороженность. С недоверием, с кривенькой ухмылочкой посматривая на листок, он спросил:
– Напоминает аттракцион невиданной щедрости. Тот самый, о котором все говорят, но никто ни разу не видел. Вот бы никогда не подумал, что именно я тот счастливчик, что получит билет на веселое представление с иллюзионистом, достающим из своего цилиндра всякую неожиданную чепуху. Где же ваша шляпа, милейший?
– А шляпы никакой нету, – улыбнулся Виктор, блестяще выдержав шединский сарказм. – Мы с вами не в цирке, а в бизнесе. Я вам изволил сделать предложение, на мой взгляд, оптимально дружественное. Если вам оно не подходит, вы можете выдвинуть контрпредложение, и я смогу вам на него ответить прямо сейчас, так как я уполномочен принимать решения. Если же вы намерены, как сейчас принято говорить, «постебаться» надо мной, то я уйду с этим листком к вашим прямым конкурентам в «Дилайн» и в «Гигафон», и там, как я полагаю, найду полнейшее понимание. Видите ли, я отлично себе представляю, что моя позиция по этому вопросу, гм, несколько неожиданная, но у меня нет ни малейшего желания прослыть в ваших глазах крохобором. Моя задача стать для «МДС» генеральным партнером. На меньшее я не согласен. Поэтому и заявленное мною несколько отличается от того, что вам привычно. Что скажете?
Шедин испытующе поглядел на Виктора, аккуратно потрогал себя за подбородок, словно желая убедиться, на месте ли он, свободно ли работает челюсть. Откашлялся.
– Ну что ж, такой ваш подход, такие ожидания совершенно меняют дело. Генеральное партнерство вы сказали? Компания-агрегатор для «МДС»? Такого у нас еще не было ни с одним из поставщиков контента. Как вы себе представляете это? А куда же тогда деваться остальным?
– Почему вы думаете, что меня должно это как-то интересовать? – дернул правым веком Картье. – Плевать мне на остальных, я не терплю конкурентов.
– Понимаю. Вы спрашиваете, что я думаю? Ну что же, я вам отвечу. Генеральное партнерство – вещь обсуждаемая. Вполне. Но, разумеется, на что-то одно, то есть я имею в виду только на экранные заставки,
