положила на тарелку, чтобы разморозить в микроволновке.
– Я еще делаю чили реленос[14], – сказала она. – Хорошо, что ты позвонил с яхты, иначе мы сели бы есть без тебя.
Маккалеб позволил ей выпустить пар. Он понимал, что жена сердится на него. Подошел к столу, где стоял детский стульчик. Сьело смотрела на потолочный вентилятор и шевелила перед собой ручками, осваиваясь с ними. Маккалеб наклонился и поцеловал обе ручки, а потом лоб.
– Где Реймонд?
– У себя в комнате. У компьютера. Почему ты купил десять?
Садясь в кресло рядом со Сьело, Маккалеб оглянулся на жену. Грасиела перекладывала остальные тамали в пластмассовый контейнер для заморозки.
– Я взял переносной холодильник и попросил наполнить его. Наверное, столько влезло.
Она сердито покачала головой:
– Один лишний.
– Тогда выброси. Или в следующий раз пригласи на обед кого-нибудь из друзей Реймонда. Какая разница, Грасиела? Это же тамаль.
Грасиела обернулась, и расстроенный взгляд темных глаз сразу же смягчился.
– Ты вспотел.
– Просто шел пешком. 'Челнок' был закрыт на ночь.
Грасиела достала из верхнего шкафчика пластмассовую коробку с градусником. Градусники были во всех комнатах дома.
– Открывай.
– Давай лучше электронный.
– Нет, я им не доверяю.
Она засунула кончик градусника Терри под язык и ласково подняла рукой нижнюю челюсть, закрывая ему рот. Весьма профессионально. Когда они познакомились, Грасиела работала сестрой в пункте первой помощи, а теперь – медсестрой и секретарем в начальной школе Каталины. Она вернулась на работу сразу после Рождества. Маккалеб чувствовал, что ей хочется быть только матерью, но они не могли себе этого позволить. Оставалось надеяться, что через пару лет их туристический бизнес окрепнет, и тогда появится выбор. Иногда Маккалеб жалел, что они отказались от своей доли за права на литературную обработку и экранизацию истории сестры Грасиелы, но из уважения к памяти Глории они решили не пытаться заработать на случившемся. Половину денег отдали фонду 'Загадай желание'[15], а вторую половину – в доверительный фонд для Реймонда. Пойдет на оплату колледжа, если парень захочет.
Маккалеб сидел молча и смотрел на жену. Грасиела сжала его запястье.
– Пульс учащенный, – констатировала она. – Открывай.
Он открыл рот, и она вынула градусник. Посмотрела на него, встряхнула, вымыла и молча убрала в шкаф. Это означало, что температура нормальная.
– А ты бы хотела, чтобы меня лихорадило, да?
– Ты рехнулся?
– Хотела-хотела. Тогда ты могла бы велеть мне прекратить расследование.
– Что значит 'велеть прекратить расследование'? Вчера вечером ты сказал, что это только на один вечер. Сегодня утром ты сказал, что только на один день. Что скажешь теперь, Терри?
Маккалеб посмотрел на Сьело и вытянул палец, чтобы она могла ухватиться за него.
– Дело не закончено. – Он снова посмотрел на Грасиелу. – Сегодня кое-что всплыло.
– Кое-что? Так передай свое кое-что детективу Уинстон. Это ее работа. Ее, а не твоя.
– Не могу. Пока еще не могу. Мне надо убедиться.
Грасиела отвернулась и подошла к кухонной стойке. Поставила тарелку с тамалями в микроволновку и включила разморозку.
– Пожалуйста, возьми ее и переодень. Уже пора. И ей понадобится бутылочка, пока я приготовлю обед.
Маккалеб осторожно поднял дочь и прижал к плечу. Девочка протестующе пискнула, и он ласково погладил ее по спине, чтобы успокоить.
Подошел к Грасиеле, обнял ее сзади и притянул к себе. Поцеловал в макушку, уткнулся лицом в волосы.
– Все скоро закончится, все снова будет нормально.
– Надеюсь.
Грасиела коснулась его руки. Это было одобрением, которого он добивался. Прикосновение сказало ему, что они попали на ухаб, но теперь все хорошо. Маккалеб обнял жену крепче, поцеловал в затылок, а потом отпустил.
Пока отец заворачивал ее в новую пеленку, Сьело смотрела на картонные звезды и полумесяцы, висящие на нитках над столом для пеленания. Игрушки смастерили на Рождество Реймонд с Грасиелой. Воздушный поток слегка колебал их, и взгляд темно-синих глаз малышки сосредоточился на этом медленном вращении. Маккалеб наклонился и поцеловал ее в лоб.
