Поэтому они и породили одинаковую жизнь.
— «Альфа Центавра А», — Ирина вспоминала, что отец эту звезду называл Толимак, как арабы, солнцеподобная Толимак.
— Наша Проксима — очень древняя звезда. Она пришла в эту часть Галактики издалека. Пришла и привела с собой свою спутницу — нашу планету. Где-то в пространстве Вселенной растеряв свою скорость, они двигались здесь очень медленно, и альфа Центавра А, оказавшись рядом (Проксима — небольшая звезда), навсегда связала их своим притяжением. Это случилось тогда, когда у Солнца появились планеты, а Оринда, спутница звезды Толимак, была еще мертва. Но у нас уже развивалась жизнь. Жизнь — не случайное стечение счастливых обстоятельств, — говорит проксимианец, — а на определенных планетах неизбежность, подготовленная всем предшествующим развитием материи. Страшно долго идет это развитие. Но коль оно началось, жизнь обязательно возникнет. Но какая? Примитивная только обмен веществ и воспроизведение себе подобных или жизнь остро чувствующая, мыслящая? От простого к сложному идет эволюция. У вас и на Оринде, где родились эти люди, развитие шло быстро. Так было потому, что на ваших планетах сами условия существования белковых тел очень резко меняются. У вас три стихии: вода, суша и воздух. Материки поднимаются. Отступив здесь, океан постепенно заливает землю в другом месте. Так было много раз, и живое вынуждено приспосабливаться к новым условиям, организмы усложняются. А у нас среда одна-очень насыщенная солями вода. И наша планета, наверно, навсегда была бы обречена только на примитивную жизнь, если бы Проксима не странствовала. Это блуждающая звезда. Нам неведомо, подчиняясь каким законам наше солнце брело миллиарды лет из противоположного конца Галактики через ее уплотненный центр сюда, где находится Толимак. Первоначальная скорость движения была, наверно, очень велика, почему ни одна звезда не могла удержать нас. А мы проходили мимо бесконечного множества светил, то страшно горячих — до 150 тысяч градусов, — то холодных… И разный свет облучался. И разной силы космические частицы проникали в нашу воду. Так менялись условия, и организмы приспосабливались, выживали более совершенные. Тот же закон эволюции, что и у вас. Всего около двух месяцев идет световой луч от Проксимы к Оринде. И мы уже много-много тысячелетий изучаем ее. Мы видели, как на ней развивалась жизнь. Мы не внушаем ужаса людям Оринды. Они привыкли к нам. В наших водах почти иссякли многие ценные металлы. И мы брали их из морей Оринды. Это разумное содружество, особенно потому, что за последние столетия отбросы их производства отравляли водоемы. А мы очищали воду. Нас не трогало то, что делали эти люди. Пока… пока не погиб наш космический корабль. Они уничтожили его… Тогда вот этот космоплан, на котором мы находимся, самый совершенный из когда- либо созданных нами, отправился к Оринде. И то, что мы видели, было ужасно. Мы не рискнули больше опускаться в их моря. Но нам нужны металлы. И мы взяли курс к далекой Земле. Еще в глубокой древности, два миллиона лет тому назад, мы посетили вашу планету. Эта экспедиция привезла убедительные доказательства, что Земля подобна Оринде. Но Земля далеко. И связь держать с ней трудно. И только ориндская катастрофа поставила нас перед этой необходимостью. Мы рассчитываем очищать ваши океаны. И вот мы здесь, пока только для того, чтобы изучить земной мир. Смотри: наши щупы отбирают пробы ваших вод.
И Ирина, как раньше свой родной дом, так теперь совсем рядом увидела бушующий океан. Темные, однообразные и громадные волны неслись одна за одной. А вода темная-темная и тяжелая. Наверно, и на планете проксимианцев ночью она такая же.
— Ты боишься? — удивился проксимианец.
— Я не видела раньше океана…
— Почему!? — это было изумление высоко разумного, жадного к знаниям существа. — Почему же ты не хотела избороздить всю землю?
— Я бы хотела… но… но у нас это очень трудно, — беспомощно ответила Ирина. И замолчала.
Проксимианец познакомил Ирину с Нкоем. Это был уже очень пожилой ориндец, с лысым теменем и седыми на висках волосами. Он не казался отвратительным, хотя и его лицо и тело были вытянуты, оттенок кожи землисто-бледный, одутловатый.
Он сидел за вычислительной машиной и не заметил появления Ирины. Проходили минуты. Он все так же работал. Ирина с трудом понимала, о чем он думает.
«Осколки тяжести… Так они называют поле проникаемости, потому что само тяготение бессильно против него… Какая же энергия нужна для получения этого поля?»
В нем было что-то приятное. Ирина решила заговорить.
— А почему вы не спросите об этом проксимианцев? Они, определенно, знают.
Он повернулся к Ирине:
— Я должен все сам, сам…
— Но почему сам, когда это уже создано другими? Надо только взять их опыт и развить дальше.
— Вы ничего не понимаете, девушка.
Вдруг он спохватился и на какое-то мгновенье изумленно взглянул на нее.
— Откуда вы?
— Я с Земли, с планеты, возле которой вы сейчас находитесь.
Но он, опять захваченный своими вычислениями, забыл о ней, только безразлично произнес:
— О! Тогда Землю населяют прекраснейшие существа.
Большего Ирина не могла добиться, он не хотел ее замечать. А в мыслях у него Ирина читала только одни формулы.
— Как тебе понравился новый знакомый? — спросил проксимианец.
Ирина рассмеялась.
— Он гораздо симпатичнее первого.
— Человек, которого ты сейчас видела, — крупнейший ученый Оринды. Он не только управляет нашей вычислительной машиной, но и делает обобщения, предположения. В логике он безупречен. Раньше мы для этого брали с собой громоздкие приборы, которые поглощали огромное количество энергии.
— Стал живым роботом, — с ужасом подумала Ирина.
Он уловил ее мысль, но не понял.
— Что это значит?
— Стал живой машиной, — повторила Ирина.
Она вспомнила бесконечные споры Сергея с отцом о бионике.
Проксимианец воспринимал ее мысли не просто с изумлением, а даже со страхом. Жестокость! Жестокость мечтать о живых машинах! Правда, близко соприкасаясь с Ориндой, проксимианцы успели оценить темперамент и широту воззрений даже у явно деградирующего человечества Оринды. Они сознавали потенциальные возможности разума людей и понимали пользу, которую сами могут извлечь из этого. Им нужен был Нкой.
— А я… для чего вам нужна? — дрогнувшим голосом спросила Ирина.
— Он добровольно здесь, — быстро вставил проксимианец, он сам так хотел. То, что ему приходится делать у нас — для него наслаждение…
— Наслаждение оторваться от родной Земли! — раздельно произнесла Ирина. — Наслаждение вечно блуждать в космосе?! Без цели! Без мечты вернуться назад, увидеть дорогих людей! Не верю!
— Трудно поверить! Но это так!
— Сколько их здесь?
— Трое.
— А для чего те двое? Они тоже добровольно?.. — Она не договорила.
— Вполне добровольно. Убедишься сама.
Он сделал небольшую паузу.
— Разум, углубляясь в тайны материи, идет похожими путями. Сначала электричество, потом ядро атома и, наконец, антивещество. Мы имеем неопровержимые доказательства, что оно уже известно людям Земли. А это значит, что скоро ваши корабли пойдут в звездные просторы.
Внимание Ирины напряглось до предела, она подсознательно чувствовала: сейчас, именно сейчас она услышит что-то очень важное.
— Но этого может и не случиться!.. Присмотрись к людям Оринды!.. И подумай! Думай сама!
