имели какое-то отношение к военному делу. Что это значит? Это значит, что этими именами назывались дружины, находившиеся в распоряжении царей Ямато. Еще в сказании о Дзимму упоминается, что этот царь, организуя после завоевания Ямато основанное им 'государство', поручил трем родам из пришедших вместе с ним — роду Мити-но оми и О-кумэ 'охранять ворота своего дворца', а роду Умаси-модэ — нести внутреннюю стражу. Род Отомо по традиционной генеалогии — восходит именно к Мити-но оми, причем с ним вместе слился и род О-кумэ; род же Мононобэ восходит к Умаси-мадэ. Таким образом, два главнейших дома из числа тех, кто действовал в изложенной 'борьбе домов', оказываются просто дружинами царей. Из кого состояли эти дружины? Один из авторитетных историков Японии и при этом из числа самых лояльных к официальной исторической традиции — проф. Кита доказывает, что 'Отомо, Мононобэ, Саэги и им подобные дружинники брались из числа презираемых инородческих племен. Так, например, общеизвестно, что Саэги- бэ составлялись из Эбису, Кумэ-бэ из Хаято, Отомо-бэ, управлявшие Кумэ-бэ, в своей большей части, подобно Кумэ-бэ, происходили из Хаято. И в дальнейшем в большинстве случаев дружины формировались из Эбису…' (см. статью проф. Кита в журнале 'Рэкиси тири', за март 15 г. Тайсё).
Итак, эти 'дома' — не более чем дружины, сформированные царями Ямато, да при этом еще из инородцев — Эбису и Хаято. Чем это объясняется? По мнению Кита, тем, что 'варвары, живущие на окраинах, по своей природе храбры как леопарды, и очень подходящи для того, чтобы быть военными'. Может быть, древние Эбису и Хаято и действительно были 'храбры как леопарды', но важнее то, что существование таких дружин знаменует появление отрядов, составленных из рабов. Иного положения в союзе родов Ямато инородцы никогда не занимали. Кроме того, на то, что это были рабы — и притом обычного для того времени типа — указывает и само их обозначение: они все обозначались словом 'бэ' — Кумэ-бэ, Саэги-бэ, Отомо-бэ, Моно-но-бэ. Иначе говоря, все это были разные группы томобэ, а их вожди, игравшие столь большую роль в событиях V–VI в., присвоившие себе звания 'великих оми', 'великих мурадзи' — томо-но мияцуко, предводители рабов.
Кто такие были Сога? По обычной генеалогии они составляют одну из ветвей рода 'канцлера царицы Дзинго' — Такэноути-но сукунэ. Вместе с тем, как это явствует из хроник и как это единогласно подчеркивают все современные историки, своим возвышением Сога обязаны тому, что при Юряку они стали заведывать 'тремя царскими сокровищницами' и сохранили это свое положением и в дальнейшем — до самого своего падения (в 645 г.).
Каким образом появились эти 'царские сокровищницы' и чем они наполнены? Ответ на этот вопрос уже дан в предыдущем изложении. Из Кореи и из Китая с давних пор, а в особенности — в V–VI в., в Японию переходили группы — иногда очень многочисленные — переселенцев. Они приносили на свою новую родину новые земледельческие орудия — железную мотыгу и лопату, знание устройства более совершенных оросительных сооружений, т. е. знание более высокой земледельческой техники; они принесли с собой шелководство, высоко развитое ткацкое искусство, гончарное, оружие и вместе с ним искусство его изготовлять. Эти иноземцы, как было описано выше, в большинстве случаев становились на положение томобэ и какибэ, т. е. рабов, находящихся в распоряжении родовой знати, прежде всего — царского дома. Благодаря им в распоряжение царей стала поступать обильная и всевозможная дань. Из Нихонги мы узнаем, что род Хата, собранный Юряку в одном месте, поставлял вместе с родом Вани такое количество предметов, что для хранения их при Ритю пришлось построить целую 'внутреннюю сокровищницу'. Далее, корейские походы давали также иногда довольно большую добычу; вообще обмен, который велся с корейскими княжествами под видом 'дани', также давал немало имущества. О размерах этой дани можно судить по описанию похода Дзинго, когда с Кореи будто бы было взято 'восемьдесят кораблей с данью'; при Нинтоку же из Силла будто бы поступило однажды 1464 штуки одной шелковой ткани. Увеличение числа томобэ, а, следовательно, и поступлений от них, а также начавшееся поступление налогов и податей от свободного населения, заставили при Юряку выстроить в дополнение к 'священной сокровищнице' и 'внутренней сокровищнице' выстроить еще 'большую сокровищницу'.
Сога заведывали этими тремя сокровищницами. Кем же были эти Сога?
Ито Дзохэй в своей работе 'Процесс образования японского государства' пишет: 'то, что Сога смогли победить Мононобэ и высоко вознести свое могущество, обуславливается тем, что они тесно слились с заведующими т. наз. 'тремя сокровищницами' — 'священной', 'внутренней' и 'большой', в особенности же — с потомками Ати-но оми и Вани, в чьих руках находилось заведывание 'внутренней сокровищницей', где хранилась дань, поступающая из Кореи, и родом Хата, заведывавшим 'большой сокровищницей', и смогли привлечь их под свои знамена', (Ито Дзохэй, Ниппон кокка-но сэйрицу катэй, стр. 153–154). В этих словах Ито важно полное признание факта 'тесного слияния' дома Сога с родами Ати-но оми, Вани и Хата, т. е. с главнейшими группами переселенцев китайского происхождения. Присоединим к этому наблюдению Ито еще два дополняющих: вспомним указание Нихонги, что Сога Умако в насаждении буддизма действовал совместно с родом Сиба Датто, т. е. также группой переселенцев китайского происхождения; вспомним также сообщение той же Нихонги о том, что царь Сусюн был убит по наущению Умако ни кем иным, как отрядом потомков переселенца из Китая — Адзума-но Ая-но Кома. Соединяя все эти факты вместе, не проще ли сказать, что т. наз. дом Сога был мощной группой потомков китайских переселенцев или их возглавлял? А если так, каково было их место в общественном строе V–VII в.? Совершенно очевидно, что они не могли быть ничем иным, как томобэ, т. е. рабами. На это указывает и их название — Сога-бэ. Если же так, то основными действующими лицами в V–VII в. были группы рабов со своими вождями. Иными словами, основное движение этих веков — движение томобэ и какибэ. При этом совершенно не важна личная генеалогия тех, кто стоял во главе этого движения. Пусть все эти Мононобэ Мория, Сога Уиако, Сога Эмиси и Сога Ирука сами лично не были рабами, а наоборот, принадлежали к родовой знати, важно то, чье движение они возглавляли.
Движение томобэ и какибэ, согласно изложенном выше, в течение этого времени велось пока с одной целью: захвата власти в общеплеменном союзе. Эта цель предопределялась в известной мере личностью их вождей, для которых захват власти означал и богатство и силу. С другой стороны, это движение на первых порах тесно переплеталось с междоусобной борьбой японской родовой знати, бывших старейшин, теперь ставших владельцами и своих полей, и своих рабов. Иначе говоря, самостоятельная и основная цель движения — освобождение рабов — пока не выступала на первый план.
Чем объясняется появление на арене именно этих домов, а не других? Из изложенного явствует, что выступали те дома, которые либо обладали большой воинской силой, либо богатством. Воинская сила составляла могущество Отомо, а затем Мононобэ; богатство составляло силу Сога. Кто же должен был победить из них? Тот, на чьей стороне была еще культура. Дружины Мононобэ состояли из Эбису и Хаято, хотя и 'храбрых как леопарды', но все же (особенно Эбису) 'варваров' в сравнении с потомками Ати-но оми, Хата, Сиба Датто, из которых слагался лагерь Сога. На стороне Сога были и представители 'просвещения' того времени — потомки Вани, царские 'писцы' и 'историографы'. Кроме того, первые были представителями старинной примитивной религии синто, культа стихий природы и культа предков, соединенного с древним родовым строем: вторые были представителями нового учения — буддизма, сопряженного в Китае и Корее с более высоким общественным строем — феодализмом. Всем этим вполне объясняется, что Сога оказались победителями. Победа Сога, захват ими власти в складывающемся государстве означает то, что движение томобэ достигло своей первой цели: оно окончательно подорвало последние остатки родового строя, нанесло решительный удар политической форме общеплеменного союза, подготовило сформирование государства и поставило во главе этого формирующегося государства наиболее передовые слои тогдашнего общества.
