– У меня такое ощущение, – Свиридов с наслаждением затянулся сигаретой, – что Россия от века и поныне служит полигоном для социальных экспериментов. Вот и ещё один опыт оказался неудачным: не прижился у нас капитализм со всеми его плюсами и минусами.
– Наши олигархи вовремя поняли, что никто на Западе не ждёт их с распростёртыми объятьями – Боливар не вынесет двоих.
– Точнее, их заставили это понять.
– Да, – согласился Вадим, – заставили. И деваться им некуда: надо обустраивать свою страну, а не надеяться на тепленькое местечко под чужим солнцем.
– Вопрос в том, как именно обустраивать. Сейчас наши новые военные вожди – люди на своём месте. Их уважают, к ним прислушиваются, но что будет дальше? История полна печальных примеров того, как пламенные борцы быстро расставались со своими идеалами и превращались в жестоких тиранов, не считающихся ни с чем и ни с кем. И снова всё пойдёт по кругу, как уже было в нашем прошлом.
– Вы можете предложить совершенную социальную модель? Или вам нравится то, что лежит в основе United Mankind, и что мы испытали на своей шкуре в недавнем прошлом?
– Знаете, – Алхимик стряхнул пепел, – и в социализме, и в капитализме есть свои положительные черты. Вопрос не в социально-экономической модели, вопрос в другом.
– В чём же именно? – Вадим внимательно посмотрел на Свиридова.
– Вы помните анекдот о нерентабельном публичном доме, в котором переставляли кровати?
– Надо не койки переставлять, а…
– Вот-вот. Чиновник-мздоимец ничуть не лучше хищника-бизнесмена: и одному, и другом ровным счётам наплевать на ближнего своего, да и на дальнего тоже. Недаром жила на Руси вера в доброго царя – это ведь идеальный вариант.
– Остаётся вопрос: где взять такого царя, а заодно и свору придворных, которые будут не на словах, а на деле радеть о благе народном?
– Да дело не только в царе, а в людях вообще. Вроде бы рецепт известен: не убий, не укради, и далее по тексту, однако люди и крадут, и убивают, и считают обман нормальным явлением.
– Александр Николаевич, – негромко сказал Костомаров, не замечая, что догоревшая сигарета обжигает ему пальцы, – нам с вами надо очень серьёзно поговорить.
– Теперь вы все знаете, – спокойно сказал Вадим с видом человека, сбросившего с плеч непомерную тяжесть, которую он уже устал нести в одиночку.
Алхимик молчал. Исповедь Повелителя Муз была для него совершенно неожиданной, и в то же время поражала своей фееричностью. «Да ведь мы же с тобой одной крови, – ошарашено подумал Свиридов, – ты и я! Не об этом ли мечтал и я? Я хотел спасти мир от проклятья мёртвого дракона, а этот парень замахивается на нечто большое: он хочет создать людей, на которых это проклятье не будет действовать!».
Как и вчера, они сидели в квартире Костомарова, но уже вдвоём. За окнами бушевало последнее солнце осени, и Лидия с Юлей отправились гулять с детьми, предоставим своим мужьям «озаботиться глобальными проблемами тет-а-тет». Шутливость этой фразы была очевидной для всех четверых: по блеску глаз и повышенной нервозности Вадима Лидия поняла, что разговор с Алхимиком для него очень важен (и даже догадывалась, о чём пойдёт речь, зная специальность их нового знакомого), а Юля почувствовала это чисто интуитивно. Обе женщины были далеко не глупы и обладали редким умением понимать своих мужчин.
– Нам с Лидой удалось установить, что строго дозированный и рассчитанный приём «КК» в течение одного года благотворно влияет на человека, – голос Вадима был всё так же спокоен. – Генетические изменения высвобождают скрытые возможности организма – те самые, о которых столько говорили и писали в своё время. Повышенный иммунитет, ясность мышления, работоспособность, улучшение общего самочувствия и даже самоизбавление от застарелых болячек – всё это явилось следствием приёма препарата. И кроме того, отмечены позитивные изменения характеров: исчезает раздражительность и агрессивность, снижается уровень неадекватной реакции на действия других людей – наши гении стали куда более терпимыми друг к другу. Обезьяны нашли волшебную травку, Александр Николаевич.
– Ваша жена специалист-генетик?
– Нет. Я понимаю ваши опасения – времени у нас было мало, возможностей тоже, и выводы наши кажутся вам скоропалительными. Но я вижу только один выход: синтезировать достаточное количество «КК» и провести широкомасштабный эксперимент. Считается, что интуиция – это ещё не достаточный довод, однако я привык доверять своей интуиции: она меня ещё ни разу не подводила.
– Вера, – скептически заметил Алхимик, – категория зыбкая. Надо не верить, а знать.
– Верно. Но подтвердить или опровергнуть теоретические предпосылки может только опыт. Значит?
Свиридов спорил только для виду. На самом деле он уже готов был прямо сейчас поехать в свою лабораторию и работать над синтезом «КК». Он ведь тоже устал от тяжести своего знания и прекрасно понимал, что движет Костомаровым. «Мы с тобой одной крови, – снова и снова звучало в сознании химика, завороженного грандиозностью замысла Вадима. – Рыбак рыбака видит издалека, даже если у обоих нет в руках удочек». Александр верил, что результат задуманного эксперимента перевернёт мир, – сухой прагматизм учёного отступал перед убеждённостью лирика. Ощущение родства душ соблазняло Свиридова рассказать Вадиму о «драконьей голове», но он удержался: зачем делиться опасной тайной и ставить под удар ещё кого-то? Алхимик предчувствовал, что удар этот последует, и не хотел лишних жертв. А ради красного словца – вот, мол, какой я сокрушитель и потрясатель, – стоило ли?
– Хорошо, допустим, – сказал Свиридов, пробуя на вес каждое слово, – я синтезирую ваш препарат. А дальше? На ком вы собираетесь его испытывать?
– Новый текст лучше всего писать на чистом листе, – ответил Костомаров, следя за выражением лица собеседника. – Вы меня понимаете?
– Вы с ума сошли… – изумлённо выдохнул Алхимик. – Дети? Да кто ж вам позволит!
– В первую очередь речь идёт о моем сыне, – холодно парировал Вадим. – Думаю, что Лиду я смогу убедить. Она знает о «КК» не понаслышке, и она врач.
– Вы с ума сошли… – повторил Александр.
– С ума сошёл не я, – жёстко произнёс Повелитель Муз. – С ума сошёл весь мир – там, за окнами. Этот мир бродит по кругу и снова и снова наступает на те же грабли. И так будет продолжаться до тех пор, пока мир этот не расшибёт себе голову об эти грабли, или пока не появятся люди, которые будут точно знать, что наступать на грабли – чревато. Я хочу, чтобы мой Ваня стал
– Одного вашего сына мало, – медленно проговорил Алхимик. – Адаму нужна Ева…
– Если хотя бы один из родителей будет нести в себе ген нового человека, этого уже достаточно. Но вы правы, одного ребёнка мало. И двоих детей, – он внимательно посмотрел на Свиридова, – тоже. Но для начала, чтобы убедиться, что мы не вырастим монстров… А затем – в городе много сирот, Саша. Время Тьмы унесло множество жизней…
– И как вы себе это представляете? Вы собираетесь тайно давать детям ваше зелье?
– Не знаю, – честно признался Вадим. – Зато я знаю, что нельзя сидеть сложа руки и ждать, пока кто-то решит за нас наши судьбы – так, как ему угодно. И этот «кто-то» решит, что мы, собственно, и наблюдаем. А я этого не хочу – ни для себя, ни тем более для своего сына.
«Фанатик, – с восторженным ужасом подумал Александр и тут же мысленно одёрнул себя: – А сам-то ты кто? О чём думал ты, швыряя в мир „виртуальную бомбу“ Зелинского? Ты бросил людей в воду, не
