побрился, а то все никак не удавалось, и к вечеру назад, за тобой. Встретил приличную горожанку, сказал, что с поручением к тихим матерям; из Змеиного городка, мол, иду — есть тут, оказывается, такой городок — и она рассказала, как пройти. А там твоя подсказка — лоскуток от платья… Вот и все. Но главное другое. Оказывается, есть в туннелях один ход, ведущий на землю. Страж, правда, сказал, что его нельзя открыть, но все-таки попытаюсь. Я не очень верю Стражу.
— А если не получится?
— Буду искать ключ.
— Мы будем, — уточнила девушка.
— Да, конечно. — Павел задумчиво отвел со лба волосы. — Если не откроем — наведаемся в гости к Стражу Змеиного городка, он много знает. Теперь мне легче — я для них мертвый. — Павел хмуро усмехнулся, и Джудит окончательно убедилась, что он сказал ей далеко не все. И его разбитые губы тоже что-то значили. — Теперь они будут думать, что им некого бояться — орудие сатаны уничтожено. Ошибаются. Если для того, чтобы узнать, где находится ключ, придется разрубить Стража на куски — видит Создатель, я это сделаю!
Девушка отстранилась. В ее больших темных глазах застыли недоверие и испуг.
— Ты… действительно способен… убить человека? Можешь убить человека?
Павел взял ее лицо в свои ладони, мрачно сказал, глядя прямо в глаза девушке:
— Стражи не люди. Не люди, я не предполагаю, я — знаю. — Джудит вздрогнула, а Павел продолжал монотонно чеканить, словно сам превратился в Стража: — Они выгнали наших предков с Земли, разбросали по разным мирам и сами теперь живут на Земле. На нашей Земле! — Маска Стража слетела с Павла, теперь он почти кричал. — Я должен хотя бы взглянуть на землю, потрогать ее, понимаешь? Увидеть этих тварей! Извести, истребить, сжечь, утопить, разрубить на куски — и вернуть Землю нам, людям! И я найду ключ…
— Но…
Джудит попыталась что-то возразить, ей стало холодно и жутко от немыслимых слов Павла, но Павел, еще крепче сжав лицо девушки в горячих ладонях, продолжал:
— Сейчас я попробую усыпить тебя и заберу в туннель. Ты будешь спать, а я постараюсь открыть вход на землю. Если Страж не лгал, и у меня действительно ничего не получится — мы пойдем дальше. Смотри мне прямо в глаза и слушай. Ни о чем больше не думай. Тебе хочется спать. Ты проснешься только тогда, когда я скажу: «Джуди, проснись». Ты поняла? Ты согласна?
— Я готова.
Она послушно легла на плот. Павел сел рядом, сосредоточил взгляд на точке чуть выше переносицы Джудит.
— Тебе хочется спать. Ты проснешься только после моих слов: «Джуди, проснись». Тебе хочется спать…
Он чувствовал, как копится, копится где-то внутри теплая тяжелая сила, поднимается, вспучивается гладь тихого озера, готового разразиться бурей, удлиняясь, течет в небеса, блестит под пронзительным маленьким солнышком, и падает, падает, проливаясь теплыми струями, на бледный лоб девушки, втекает в широко раскрытые глаза — и глаза глядят все туманней и отрешенней… закрываются… иссякает поток…
— Тебе хочется спать, Джуди… Тебе хочется спать…
Плавали, плавали в темноте золотистые искры, удалялись и приближались, кружились медленным хороводом, гасли и вновь появлялись в черном безмолвии. Он бесконечно долго висел в темноте, держа на руках застывшую, словно окаменевшую девушку, подобную оглянувшейся на испепеленный Содом Лотовой жене, и напряженно вглядывался в постоянно меняющиеся золотистые потоки. Время от времени потоки, как по команде, растворялись в черноте, оставляя после себя неподвижно висящие узоры; потом узоры медленно исчезали и их сменяли новые хороводы искр.
«Сколько же их? — потрясенно думал Павел. — Каждый новый узор — вход в новый мир, и везде, везде, везде — люди… Как могли придумать такое эти студенистые твари?»
Менялись, менялись узоры… Вот! Павел чуть не уронил девушку. В черноте то ли далеко, то ли близко, у самого лица, повисли три переплетенных кольца на полумесяце, вписанном в треугольник.
От напряжения застучало в висках. Вновь всколыхнулась, вспучилась тихая гладь, взметнулась к небу, к маленькому солнцу, пронзившему ее насквозь острыми лучами. Распрямился, наливался силой огромный, бешено вращающийся столб, протянувшийся от земли до солнца — и вспыхнул лесным пожаром, и всей своей клокочущей раскаленной силой рухнул на застывший узор.
«Откройся, откройся, откройся!..»
И столб взвивался в небо, и снова и снова падал, падал, пытаясь разбить узор, заставить рассыпаться мелкими искрами, и снова вздымался, все раскаляясь, сжигая солнце своей чудовищной силой.
«Откройся! Откройся…»
Но не дрогнул узор, выдержал отчаянный натиск. Медленно исчез — и вновь черноту заполнили беспорядочно кружащиеся искорки. Замок не открывался без ключа.
Дрожали руки. Пусто и холодно было в груди, а во лбу словно полыхал огромный костер, и пот стекал по щекам. Он собрал остаток сил, и когда золотистые потоки вновь иссякли, превратившись в треугольник — знак покинутого недавно Десятиградья, — еще раз послал мысленный приказ. Зашумело порывом ветра в лесу, невидимый каменный великан подтолкнул в спину твердой рукой. Павел вышел на свет, машинально подавив страх, не страх даже — брызги страха. Посмотрел на Джудит — лицо ее было спокойной холодной маской, волосы маленьким водопадом струились, текли к земле — и понес ее сквозь черные кусты к берегу Иордана.
Солнце уже поднялось высоко над островом, туман рассеялся, и река шумела умиротворенно, словно все-все на свете было прекрасно. Павел опустил Джудит на траву, сел рядом и склонился над девушкой.
— Джуди, проснись.
Смягчились застывшие черты, маска превратилась в живое лицо. Девушка очнулась легко, словно давно с нетерпением ожидала этих слов. Взгляд темных глаз остановился на Павле, взгляд был полон нетерпения и надежды.
— Нет, — вздохнув, ответил Павел на молчаливый вопрос девушки. — Не получилось. Я чуть не лопнул от напряжения, но ничего не мог сделать. Что ж, будем искать Змеиный городок.
Джудит сбросила плащ, заметила взгляд Павла и прижала руку к груди, к разорванному платью. Павел отвел глаза, пробормотал, чувствуя, как щекам становится жарко:
— Не бойся, свои способности проявлять не буду.
Девушка рассмеялась, отняла руку от груди и погладила его по колену.
— Я и не боюсь, глупенький ты мой спаситель.
Они помолчали, прислушиваясь к тихому свиристению какой-то пичуги. Солнце отражалось в реке, на пригорке оранжевыми факелами пылали высокие цветы.
— Королевство Ста Факелов, — задумчиво сказал Павел.
Девушка проследила за его взглядом, увидела цветы и улыбнулась.
— Король Павел Спаситель и его супруга королева Джудит Златовласая.
Павел улыбнулся в ответ.
— Это было бы неплохо. Только нам с тобой нужно земное королевство. Земной Эдем. — Он подумал и медленно добавил: — Ты посмотри, как все получается. Возможно, Библия вовсе не выдумка. Возможно, что-то именно так и было. Когда-то Господь изгнал Адама и Еву из Эдемского сада и поставил у входа херувима-стража и волшебный пламенный меч, чтобы не пускать людей к дереву жизни. С нашими предками поступили точно так же, только не Господь, а эти студенистые, Изгнали, приставили Стражей и закрыли ход к дереву нашей жизни… Не знаю, почему Адам подчинился и не пытался вернуться в Эдем — может быть, не хотел ссориться с Господом или боялся пламенного меча… Но мне бы только найти ключ — и какой бы там ни был меч…
— Боюсь, что мы не сможем…
— Должны. Идем, не терпится мне поговорить со Стражем.
