— Не было, Алик. Никто не появлялся.
— Мы каждый день ждем, — озабоченно добавил Заурбек.
Лицо Алика исказилось гримасой гнева. Немногие из тех, кто видел эту гримасу, остались в живых и могли рассказать о ней.
— И долго будете ждать?! Молчание стало ему ответом.
— Вы забыли Коран, забыли заветы отцов, забыли обычаи предков! Вы пьете водку, едите нечистых животных, занимаетесь развратом! Вы даже не выполняете поручений, имеющих особую важность! Почему вы не проверили, где курьеры?!
Верхняя губа Алика хищно поднялась, подрагивая и обнажая острые белые зубы. Сейчас он не был похож на врача, профессора и бизнесмена. Только на того, кем являлся в действительности, — на безжалостного убийцу. В портфеле у него всегда был портативный автомат, и он мог прямо сейчас, за обеденным столом расстрелять проштрафившихся соучастников.
— Извини, Алик, у нас возникли проблемы. Большие проблемы, — Гуссейнов осторожно прокашлялся в кулак. Разговаривать с координатором так же свободно, как с Бараевым, он не мог. Именно от этого человека зависело его благополучие, его положение и его жизнь.
— Какие проблемы?
— Наших ребят арестовали на базаре, одного убили. Потом меня взяли в бильярдной. И Бычка со мной, авторитета местного. Фээсбэшник по борьбе с террором нас повязал. Его многие наши знают. Вампир у него кличка.
— Вампир? — переспросил Алик. — Почему?
— Видно, кровь из людей сосет, паскуда, — сказал Ильяс, стараясь сгладить размолвку, и бросил жадный взгляд на рюмку с водкой. В присутствии координатора он не решался выпивать, хотя организм этого требовал.
— Не знаю, как там с кровью, у меня до этого не дошло, слава Аллаху! Он постоянно в темных очках ходит. Света он не переносит, в точности как вампир. Ты Дракулу видел?
— А это еще кто такой? Из местных? — спросил Ильяс.
— Да нет, фильм такой был. «Граф Дракула». Тоже света не переносил. Вот он кровь и сосал.
— Я телик не смотрю. Там одну туфту показывают, — сказал Бараев. — Вон про республику что несут, будто там тихо, спокойно, все довольны.
— Что же он от тебя хотел, этот Вампир? — прищурился Алик. — И как ты на свободе оказался?
— Про тебя расспрашивал.
— Про меня?! А что именно?
— Где ты да как тебя найти.
— А ты что?
— А что я? Я про тебя ничего и не знаю. Бараев подскочил на стуле.
— А знал бы, сказал?!
Его крик перекрыл шум бросаемых шаров, и несколько человек, включая официантку, невольно обернулись в их сторону. Гуссейнов почувствовал неловкость. Как будто сидел на допросе у Вампира. Даже еще хуже. Взгляд карих глаз Бараева сделался цепким и колючим. Того и гляди насквозь пронзит. И не только взглядом — под правой брючиной у него всегда спрятан нож. Арсен машинально скосил взгляд на руки земляка. Пальцы Ильяса сжались в кулаки, костяшки пальцев побелели от напряжения.
— Что за гнилые предъявы? — От возмущения Гуссейнов перешел на язык своих тиходонских партнеров. — Ты думай, что говоришь!
— Помолчи, Ильяс, — тихо произнес Алик. — Что ты ему сказал, Арсен?
Тон его был ужасен. Гуссейнов отшатнулся назад, как от полученной пощечины. Кровь бросилась ему в лицо, руки нервно задрожали. Рохланов прекратил жевать и напрягся. Рука Бараева скользнула под стол. Если бы Гуссейнова принесли в жертву, то его пошатнувшееся положение могло восстановиться.
— Вы что, с ума сошли?! — взвился Арсен. — Ничего я ему не сказал. Знать, мол, ничего не знаю, ведать не ведаю, впервые слышу про Бекмурзаева. За кого ты меня принимаешь, Алик?
— Значит, ничего не сказал? — Напряжение, повисшее над столиком, никуда не уходило, а, напротив, с каждым мгновением сгущалось. — А как же ты вышел?
Гуссейнов перевел дух.
— Друзья наши заступились. Иван Петрович, этот, как его, Салтыков, потом Геннадий. Депутат тот, фамилию забыл. Когда звонки начались, шум поднялся, они от меня и отстали. Ничего конкретного у них ведь и не было. Схватили по беспределу.
Алик недобро усмехнулся.
— Ничего не было, говоришь? А откуда они мою фамилию знают? Откуда знают, что мы с тобой знакомы? Откуда знают, что я здесь объявлюсь?
При каждом вопросе Гуссейнов все ниже опускал голову.
— Кто остался в живых на базаре? — неожиданно спросил Алик.
— Лучник, а с ним еще один, но тот не в курсе наших дел. Кстати, их тоже Вампир задерживал!
До Гуссейнова и его приятелей начинало доходить, что дело оказывается не таким простым, как казалось.
— Вот Лучник и указал на тебя! А почему этот твой Вампир вышел на Лучника? Что произошло перед этим? Почему они зашевелились? Что этот Вампир ищет?
Гепард требовательно оглядел присутствующих, но те только отводили взгляды.
— Не знаете? А я вам скажу!
Он обличающе наставил указательный палец на Гуссейнова. Тот поежился. Вместо пальца мог мгновенно появиться ствол.
— Что-то случилось с курьерами! Вот почему они начали розыск! Вот почему этот Вампир идет по моему следу! И если бы вы меньше пили, а больше думали, то уже выяснили бы, почему начинку не доставили до сих пор!
— Мы все узнаем, Алик! — заверил Ильяс как приближенный к координатору. Но тот смотрел на него так же строго, как на остальных.
— Значит, так! Ты, Арсен, займись ментами. Через наших друзей разузнай все, денег не жалей! А ты, Ильяс, проверь больницы! Куда привозят раненых? С аварий там всяких, с пожаров?
— В «Скорую помощь» или ЦГБ.
— Вот и выясни, не привозили ли туда курьеров! Это такие ребята, что их без стрельбы не возьмешь! Скорей всего, убили их. Или ранили тяжело. Но это легко проверить.
Бараев шумно отодвинул стул и поднялся на ноги. Вслед за ним из-за стола встал и Гуссейнов. Неподвижно сидеть остался только Рохланов, так как ему лично не было отдано ни одного приказа.
— Хотя постой, я поеду с тобой. — Бекмурзаев одним глотком осушил бокал с минеральной водой и мягко опустил его на белоснежную скатерть. — И Заурбек с нами. А ты, Арсен, давай к нашим друзьям. Мы же не даром платим им большие деньги!
Официантка принесла заказ Алика, но тот встал и кивнул Ильясу.
— Расплатись за стол. Я есть не буду, некогда. Только воды еще выпью!
Ильяс поспешно налил еще один бокал. Пузырьки газа медленно поднимались со дна и лопались на поверхности. Алик жадно выпил, вытер рот тыльной стороной ладони. И совсем неожиданно сказал:
— Надо разобраться с этими: Лучником и Бычком. Если они выскочили сухими, значит — предатели! Тогда положите их в землю!
Гепард никогда не упускал деталей.
Даже в образе Сергея Лапина, коренного жителя Тиходонска, Макс никогда не был внутри здания Центрального райотдела внутренних дел. Только в отдельном помещении паспортного стола, которое вроде бы милицией не считалось. Однако в былые времена и дверь в основное здание была всегда открыта, в нее то и дело входили и выходили какие-то бомжеватого вида люди. Данью современной криминальной обстановке стала стальная запертая дверь с решетчатым окошком. После звонка в окошко выглянуло равнодушное молодое лицо, выслушавшее о цели визита. Фамилия начальника УР Рожкова сделала свое дело: лязгнул засов, дверь отворилась, к равнодушному лицу добавилось тело в зеленом бронежилете поверх формы и с коротким автоматом на плече.
