получи удовольствие.
Элеонора сказала все это с усмешечкой, но глаза у неё были грустные.
Олег и Алексей не прислушивались к ним, вели свой полупьяный разговор, поминая какого-то мужика, который оказался дерьмом и сволочью.
— Олег тогда тоже с кем-то приезжал? На охоту? — поинтересовалась Настя.
— С какой-то комсомольской активисточкой. Так возбудилась, что чуть не на столе выплясывала. Алексей потом только башкой вертел да обзывал её сучкой ненасытной. А рассчитались они с нею не по- мужски — намекнули на какую-то должность.
— Я с двумя не смогу! — до Насти наконец дошел смысл того, что говорила Элеонора. — Лучше в снегу замерзну!
Она действительно готова была выскочить на мороз, во тьму и сугробы, лишь бы избежать того, что казалось ей надругательством не только над нею лично, но и над теми естественными, нормальными отношениями, которые должны существовать между мужчиной и женщиной. Какая уж тут любовь! И все- таки в глубине души у Насти теплилась надежда, что Олег Петрович лучше, чем сейчас ей видится, просто мужик забылся — раскрепостился: охотничья удача, водка, доступность женского тела. Протрезвеет и снова станет самим собой, добрым и внимательным.
— Нет, с двумя не буду! — глухо повторила Настя.
Во взгляде Элеоноры — пьяном, бесшабашном, циничном, — мелькнуло что-то сочувствующее. Она тихо проговорила, чтобы не услышали мужчины:
— Тогда напивайся. Срочно и до беспамятства. С пьяной девкой — какой кому интерес… — Она налила ей стакан водки.
— А ты?
— Что я? Мне они оба наощупь хорошо знакомы. Не убудет…
Настя выпила, давясь водкой и Элеонора тут же налила ей второй стакан… Комната вдруг опрокинулась и сознание у Насти отключилось.
…Больше на охоту она никогда и ни с кем не ездила… А Элеоноре при случае сказала: «Спасибо, что поняла меня и спасла. Тогда, на охоте».
Счастливый билет в будущее
С Нинкой Настя и раньше поддерживала приятельские отношения, а теперь её подругой стала и Элеонора. Они могли по вечерам трепаться по телефону до умопомрачения, поверяя друг другу разные свои «тайны». Все разговоры обычно вертелись вокруг «мужиков». Элеонора работала на телевидении диктором в одной из маленьких познавательных программ и трезво оценивала свои возможности: если бы не Алексей Дмитриевич, её бы давно выперли.
Настя как-то под рюмочку коньяка спросила у Элеоноры, спит ли она с Алексеем сейчас, после охоты. Элеонора спокойно ответила:
— А то… С какой это стати мне ему отказывать, если захочет?
Такой «раскованный» взгляд не очень удивил Настю, она уже давно заметила, что у Элеоноры секс не вызывает божественного трепета.
Элеонора посчитала нужным объяснить младшей подружке:
— Без Алексея мне — каюк. Мои коллеги сотрут меня в порошок и по ветру развеют.
Алексей Дмитриевич Юрьев был человеком влиятельным в журналистском и писательском мире — заместитель главного редактора крупной центральной газеты «Российские новости», автор нескольких книг и сценариев, по которым были сняты документальные и два художественных фильма. Но не в этом была его сила. Алексей мог в своей газете, в которой «курировал» культуру, поддержать ту или другую телепередачу или перьями, то бишь шариковыми ручками своих «орлов» напрочь её уничтожить.
Алексей и Олег были не просто друзьями-приятелями. Настя вскоре поняла, что они связаны каким-то общим делом, о котором никогда не говорили при них, «дамах». Так, мелькнувшие загадочное словечко, интонация, намек на ожидаемое событие…
Однажды, когда Олег, всю ночь ворочавший её со спины на животик и наоборот, крепко уснул, она осторожно извлекла из нагрудного кармашка его пиджака бордовую книжечку-удостоверение. В ней обозначалось, что Олег Петрович Строев является секретарем городского комитета комсомола. Настя посмотрела на спокойно спящего обнаженного Олега, налила себе в рюмку коньяка, пробормотала: «Воспитатель советской молодежи…» Она подняла рюмку и в эту минуту Олег произнес ровным голосом:
— Положи удостоверение на место.
— Ой! — пискнула Настя.
— Вот именно… И никогда больше не шарь по моим карманам. Интересуешься — спроси…
Оставался лишь один доходчивый способ выпросить прощение и Настя им воспользовалась…
Отношения у неё с Олегом сложились ровные и без затей. Иногда он звонил и говорил: «Сегодня встретимся в семь…» И называл место встречи. Приезжал на своей машине очень точно, и они шли в ресторан, где заранее был заказан столик, сидели два-три часа. Потом он вез её на квартиру кого-либо из своих приятелей, которые были в отпусках или в командировках. Элеонора просветила Настю, что надо делать, какие таблетки пить, чтобы «не подзалететь», и она без опасений шла на эти свидания, хорошо понимая, зачем они. Тем более Олег всегда платил, а она, однажды глянув искоса на ресторанный счет, увидела цифру, составляющую её месячную «вожатскую» зарплату.
Олег её приручил и Настя это осознала, охотно ему подчинилась. Он предложил ей другую жизнь, такую, которой она не знала раньше, был к ней неизменно внимательным. Вскоре Настя поняла, что ей нравится находиться «под рукой» у уверенного в себе, самостоятельного мужчины и она с нетерпением ждет его очередного звонка с приглашением на почти семейный ужин, правда в чужой квартире, или в ресторане.
Смущало то, что для таких выходов у неё не было приличной одежды, так как упаковаться было просто не на что. У Олега деньги просить не хотелось, да и стыдно было — вроде как набивается на полное содержание. Выручила Элеонора, с которой она поделилась своими тревогами. Эля открыла сумочку и небрежно протянула пачку денег:
— Возьми. Отдашь, когда разбогатеешь.
— Ты думаешь, это когда-нибудь произойдет?
— Уверена. У тебя больше шансов, чем у меня. Ты моложе, умнее и внешние данные выигрышнее моих. Когда это произойдет, не забудь меня.
— В любом случае — спасибо. За мной и в самом деле не задержится. Когда-нибудь расчитаюсь.
Денег было не так, чтобы и много, но хватило на приобретение парочки вполне современных туалетов, миленького пеньюара, сумочки и прочих аксессуаров.
Когда Настя появилась перед Олегом в обновленном виде, он окинул её критическим взглядом и произнес:
— Вкус есть.
Где она взяла деньги, не стал спрашивать. Он уже давно её предупредил: «На меня можешь надеяться, но в решение своих мелких проблем не вовлекай».
Изредка Настя, Нинка и Элеонора встречались втроем, шли в какое-нибудь кафе на Горького, заказывали кофе и пирожные, обменивались новостями. Это были хорошие вечера, и Настя их ценила, она чувствовала, что стала увереннее в себе. Подруги по раз и навсегда достигнутому уговору избегали случайных знакомств и отшивали бойких молодых людей, норовящих их закадрить. Нинка любила пошутить. Однажды к ним стал липнуть мужичок средних лет. Прилизанный, в клетчатом пиджаке и с шарфиком, обвившем воротник сорочки, он сам себе казался неотразимым.
Мужичок прислал на их столик бутылку «Шампанского», Нинка отправила её обратно, прокомментировав: «Дешевка». Тогда мужичок скользящей походочкой подошел к их столику уже с двумя бутылками:
