Влад совсем уж невежливо фыркнул и чуть не волоком отконвоировал меня к плотной группке романской аристократии. Те смиренно ждали своего господина, прихлебывая разноцветные напитки, которые разносили в толпе ряженые подавальщики. В одном из благородных кавалеров я с удивлением узнала Михая. Богатый камзол с гербовым шитьем был малорослику очень к лицу. Михай мне широко улыбнулся, у меня на сердце потеплело.
— Твой франкский великолепен, — протянул мне тонкостенный бокал господарь.
Я отрицательно покачала головой. Только с утра зарок давала к хмельному не притрагиваться. Пару дней-то потерпеть можно.
— Скажи спасибо, что хоть два слова вспомнила.
— Могла не трудиться, — скривился Влад. — Я хотел тебя глухонемой представить, так сказать, для облегчения общения.
— Так предупреждать надо, — не на шутку разозлилась я. — Мне эти твои тайны и загадки уже поперек горла стоят. Выдаешь в год по горсточке, а я майся…
— Тогда и ты меня сразу во все свои таланты посвяти, — неожиданно предложил злыдень. — А то — сюрприз за сюрпризом, не знаешь, чего от тебя и ожидать.
— Какие такие таланты? — чуть смутилась я. — Ничего особенного…
— Ну да, — не поверил Влад. — Деревенская ведьма, которая балуется призывом демонов тонкого мира и путешествует в Элорию в компании стихийного огневика и мифических персонажей… Конечно, ничего особенного.
— Так они в дороге прибились, — залепетала я. — А Зигфрида я вообще случайно встретила…
— Эх, не время и не место… — с сожалением проговорил князь. — Надо было ночью не на тебя спящую любоваться, а допрос по всей форме исполнить.
Я жарко покраснела, вспомнив про свои прошлые чудачества.
Влад тем временем высмотрел кого-то в толпе и, на прощанье прикоснувшись к моему плечу, молвил:
— Держись Михая, он защитит, если что…
И исчез в гуще народа, скрывшись за чужими спинами, будто в омут нырнул.
Начались развлечения. Поначалу в центре зала княжьи скоморохи потешили гостей зрелищем. Парный танец представлял собою аллегорию — борьбу весны с зимою. Партию зимы исполнял ладный молодец, одетый в белые облегающие одежды, а весны — девица в салатного цвета платье, чьи изящные движения рук и легкие прыжки заставили меня завистливо вздохнуть. Действо сопровождали не привычные дудочники, а скрипачи, наигрывающие завораживающую мелодию. Я поискала глазами и обнаружила стайку музыкантов наверху, в подклеточном пространстве, почти у самого потолка. Хоры нависали галереей над тронным залом, огибая его по спирали на манер улиточного домика. Очень захотелось познакомиться с неизвестным мастером, которому удалось придумать и воплотить в жизнь этакую красоту. Потом распорядитель объявил общие танцы. Пары, располагаясь в центре залы, готовились выполнить сложные фигуры менуэта.
— Может, перекусишь чего? — кашлянул Михай, до сего времени безмолвно любовавшийся представлением, а теперь остановивший прислужника с подносом.
— Меня так затянули в корсет, что ни крошки не поместится, — с сожалением отказалась я.
— Зато теперь тебя можно двумя ладонями в поясе обхватить, — утешил меня малорослик, отправляя в рот кусочек чего-то аппетитного.
Еще один ценитель пригожести отыскался, ёжкин кот! Я только слюну сглотнула, провожая взглядом подавальщика.
— Рада, что тебе понравилось.
— Ты мне и раньше…
Михай закашлялся, подавившись. Видно, не в то горло закуска пошла. Так ему, обжоре, и надо!
— Барышня позволит ангажировать ее на танец?
Голос, раздавшийся у моего плеча, мог бы быть вкрадчивым, если б его владелец не переборщил, подпуская в него эту самую вкрадчивость. Я резко обернулась. Передо мной стоял огненноволосый кавалер в длиннополом, обшитом позументом камзоле. Ну, или примерно так он сам про себя думал. Я же наблюдала рябого рыжего хлопца, курносого и широколицего, раздувшегося от собственной важности, будто болотная жаба. Стайка таких же недорослей неподалеку внимательно наблюдала за его действиями.
— Извольте отрекомендоваться, сударь, — сказала я жеманно, попытавшись слегка исковеркать рутенскую речь.
— Кавалер Сандро, к услугам прекрасной дамы, — склонился парень в низком поклоне.
Ой, Сандро! Держите меня семеро! Это какой такой стольноградский купец умудрился бы так чадо любимое обозвать? Алексашка он, ежу понятно.
— К сожалению, вынуждена отказаться, — скромно улыбнулась я только уголками губ. — Зарок, данный мною на родине, запрещает мне принимать участие в народных гуляниях.
Рыжие вообще забавно краснеют. Щеки купеческого сынка налились свекольным цветом, подбородок и подглазья по контрасту приобрели нездоровую синюшную белизну. Пробормотав что-то невразумительное и отвесив очередной поклон, мой несостоявшийся партнер по танцам покинул нас, присоединившись к своим приятелям. Судя по бодрому хихиканью, донесшемуся с той стороны, рутенского Сандро со свету сживут насмешками.
— Что, бабушка не дозволяет ногами дрыгать? — спросил проницательный малорослик.
— Скоморошить не хочу, — отрезала я. — Он же на спор подошел, друзья его подбили. А сам небось в танцах — ни ухом ни рылом. Я ему, можно сказать, репутацию спасла, да и ноги свои от надругательства — тоже.
Я смерила Михая оценивающим взглядом.
— Нет, — испуганно замахал руками тот. — На ногоблудие ты меня не уговоришь и не проси. Я не умею.
— Ну так ведь это попроще, чем шахи, — подколола я, наслаждаясь смущением собеседника.
— Так Влад подойдет, с ним и спляшешь — он у нас в этом мастер.
— Каких разнообразных дарований человечище! — притворно восхитилась я. — А есть хоть что- нибудь, в чем он не силен?
— Его больше интересует, есть ли такое, в чем не сильна ты, — серьезно проговорил перевертыш.
— В танцах, — повинилась я.
— Врешь! — со смехом выдохнул Михай.
— Честно. Бабушка по своей хромоте обучить меня не смогла достойно… Так что…
— Скоморошить она не хочет, — усмехнулся собеседник. — Вот ведь проказница!
Я улыбнулась в ответ.
У княжьего трона тем временем сменялось посольство за посольством. Глазеть на это было утомительно. Подход, поклон, быстрый обмен приветствиями, ретирада. Одинаково угодливое мельтешение гостей, одинаково ленивые ответы Славислава. В сон клонит почище чем пересчет овец.
— Как развлекаться будем?
— Только песен не надо! Пожалей ни в чем не повинных людей! — в притворном ужасе всплеснул руками перевертыш. — На все остальное я согласен.
Я прислушалась к себе. Есть хотелось просто до дрожи. А тут еще запахи, доносящиеся от закусок…
— Прогуляемся? — предложила я руку недорослику.
— Ну давай, — чинно согласился Михай и увлек меня прочь из толпы.
Выходить обратно, чтоб плутать по полутемным коридорам княжьего терема, показалось нам не слишком интересным, поэтому, пройдя вдоль стены за спинами зрителей, мы отыскали неприметную зеркальную дверцу. Открывалась она от простого толчка, явив нашим взорам буйные заросли, освещенные настенными светильниками.
— Знаменитый зимний сад, — прошептал благоговейно Михай и юркнул туда первым, презрев все законы куртуазности.
