Они припомнят, как взрывали церкви, Что выстояли в пламени веков, Не чая, что, поругано, померкнет В двадцатом веке злато куполов. Они поймут, что минуло то время, Когда рассудок сдерживал инстинкт, Хулителей младых лихое племя Разбило то, что пламень не застиг. Они поймут, что сделались рабами Златых монет, порочных дерзких слов, Развязных чувств, продажных громких званий, Но эту власть им свергнуть не дано. Они увидят, что в бесцельной гонке Растратив достояние веков, Оставят обездоленным потомкам Лишь долгий список тягостных грехов. Они поймут, что нет назад возврата, Что не простит сожженная земля Сынам своим, вовеки виноватым, Истерзанные реки и поля, Глумление минутного над вечным, Бессмысленные ужасы войны И мертвенные блики семисвечья На лицах равнодушных и беспечных, Не тронутых ни радостью сердечной, Ни горечью сознания вины….. До 1994 ВОТ УЖ ПОЛВЕКА МИНУЛО… Вот уж полвека минуло, Но, как с цепи слетевшие, Истово, зло, не милуя, Судим мы время прежнее. Выкатив зенки в бешенстве, Тщимся представить шаржами Гимны, парады, шествия, Старые песни с маршами. С пеной у рта разверстого, С криком о покаянии В прах низвергаем, зверствуя, Бюсты и изваяния. Больно мы ныне грамотны, Только в душе сумятица: Зная, что будешь в мраморе, Жизнь не в пример приятнее! Как подсмотреть в грядущее, Что там, за гранью сумрака – Холод могил запущенных, Шорох листвы неубранной? Может, пейзаж промышленный По-над забытым кладбищем, Годный для сборищ выспренных, Выгула псов и барышень? Может, земля, разрытая В поисках злата хмельного – То ли кольца забытого, То ли креста нательного? Чтобы не быть потерянным, Стоит остаться засветло В бронзе, в граните, в дереве, В мраморе, а не в пасквиле! До 1994 ВЫЙДИ ИЗ ГОРОДА В ЗВОНКУЮ ОСЕНЬ Выйди из города в звонкую осень. Пусть хоть недолго побудут с тобой Голых ветвей беззащитная проседь,
