Лариса не убавляла, не прибавляла газ, а спокойно продолжала ехать, с электронной точностью соблюдая взятую скорость, не отвлекаясь даже на мысленную дискуссию с этим уверенным в своей правоте водителем. Но одному она радовалась определенно: не слышит слов, которые опрокидывали на ее голову владельцы обгоняющих машин, вынужденные чуть уменьшить свою скорость из-за ее вежливости. Она поехала медленней, в ритме плавных раздумий не по существу: «Сколько недоброжелательства на дорогах! Орут, гудят, ругаются, обгоняют, рискуя жизнью, машинами, своими, чужими… Лишь бы опередить, не уступить, быть первым, быть раньше. Неужто все спешат, всем некогда? Нет у нас в наборе водительских жестов эквивалентов просьбы, извинения, благодарности».
Она увлеклась машинно-дорожными мыслями, осуждениями, обобщениями, ехала чисто автоматически, с той же электронной невозмутимостью и равномерностью и не увидела милиционера с измерителем скорости в руках, который тоже с электронной невозмутимостью и точностью определил, что скорость Ларисиного движения значительно возросла и из допустимой стала решительно осуждаемой.
— Здравствуйте. Инспектор Семенов. Попрошу удостоверение. Превышаете скорость, товарищ водитель.
— Виновата, товарищ инспектор. Тороплюсь очень. Стою в очереди на машину.
— Что ж… тем не менее. Посторонние обстоятельства не должны влиять на дорожную обстановку. Водитель обязан быть внимательным и следить за показателями езды. — Он раскрыл водительские права, молча прочел и добавил: — Лариса Борисовна.
— Виновата, товарищ инспектор.
— Заберите из удостоверения ваши визитные карточки. Зачем они здесь?
— А как же? Вы представились, фамилию, должность назвали, а меня не спрашиваете, в правах — лишь фамилия.
— Для меня вы без должности — только водитель.
— Поскольку мы все работаем, без должности нет человека.
— Что же делать будем? Как наказывать будем? И кто вы вее ж по должности, по вашей карточке? Так, заведующий хирургическим отделением. Что ж, Лариса Борисовна, на лекцию пойдем?
— Да уж пожалейте, товарищ инспектор.
— Пожалеть?!
— Правда, если вы ко мне попадете, я-то не пожалею. — Это была дежурная реплика Ларисы при встречах с инспекторами ГАИ.
Инспектор засмеялся:
— Вы-то не пожалеете, это точно! Ну хорошо, разрешите взять вашу карточку, может, пригодится когда?
— Разумеется, берите. Лучше не надо, чтоб пригодилась, но если что… Добро пожаловать.
— Ладно. Можете ехать, Лариса Борисовна. Лариса взяла права.
— Спасибо, товарищ инспектор. — И пошла.
— Простите, Лариса Борисовна, вы не довезете меня до площади?
— Пожалуйста. Садитесь. Они подошли к машине.
— О! С вами кто-то едет?
— Неважно. Это муж.
— Что, поддал?
— Угу.
— Нормально. Они сели. Стас спал.
— Прилично поддал, наверное?
— Устал. В очереди целый день. Скажите, товарищ начальник, а почему вы стоите на виду? Каждый увидит и, если гонит, скорость сбавит.
— Милиция существует прежде всего для предупреждения нарушений, преступлений, а не для наказаний. Значит, мы должны стоять на виду, чтоб все видели и знали: мы бдим, нарушать нельзя. Предупреждаем — стало быть, несчастных случаев будет меньше, а водители — более внимательными. Внимательность на дороге — главное. Вот здесь, пожалуйста, остановитесь, я выйду. Спасибо вам. Дай Бог нам не встречаться.
— Верно, товарищ инспектор. Куда вы? Тут нельзя выходить.
— Да ничего. Не волнуйтесь, Лариса Борисовна. Мне можно. Счастливо вам.
Лариса взялась за баранку, нажала на педаль, перевела рычаг и улыбнулась. Едет, улыбается. Чему? Проснулся Стас, огляделся:
— Еще не приехали?
— Нет. Скоро.
— Ты чего это лаконична, словно гений?
— Сиди спокойно.
— По-моему, женщина, ты горячишься.
— Забот много. Еще с типографией волынка — реферат надо быстро отпечатать. А тут эта запись. Еще простоим зря. Дадут, например, только сто машин — и привет. Полное поражение.
— Ну и что? А ты подготовься — подготовься к поражению. — Станислав засмеялся. — Побеждать, выигрывать легко, выигрывать умеют все, а научись, кума, проигрывать — вот задача нечеловеческая: учиться проигрывать, учиться поражениям.
— Стыдно, Стас. Это банальность. Сглотнуть поражение легче, чем сохраниться при победе, при выигрыше. Ты же говорил, что человека надо проверять на успехе.
— Тоже не очень оригинальная мысль. Но в основном все это относится к женщинам. Женщина все может вынести, выдержать, а вот успех для нее труден. Даже больше: проверку лаской она не выдерживает, в грязь превращается.
— Оригинал! Протрезвел, что ли?
— Все равно все бабы — животные.
— Не протрезвел. Эдакая неуемность тривиального мышления.
— Иронизируешь. Истину можно и повторять. Вас всех лаской проверять надо, кто сколько выдержать может.
— Текст сначала идет вроде ничего, человеческий, а потом, глядишь, опять твоя обычная пьяная злость.
— Это не злость. Это ярость расторможенного нравственного человека.
— Нравственного! Господи! Пить — это нравственно, по-твоему?
— Иногда. Особенно если вино хорошее, а закуска вкусная.
— Утром, пока ты трезв, нет человека лучше тебя. Мне бы такую работу найти, чтоб к вечеру из дома уходить…
— И меня бы устроило. Уйди с заведования.
— Степень твоего эгоизма беспредельна. Что ж останется мне?!
— Дом. Руководство семьей. Колька.
— Колька да мама! Попробуй выживи между ними. Ты мужик, ты и руководи!
— Кто ж эгоист?
— Вылезай. Я домой не пойду. В очередь поеду.
— Салют.
— Прямо домой иди.
— Это уж пардон. Так сказать, уж что пардон, то пардон. Довезла — езжай. А я остаюсь хозяином своего времени и больше ничьим хозяином быть не хочу.
— Ладно скоморошничать, Стас, помни, я на тебя завтра рассчитываю. К оппоненту мне.
Лариса не стала слушать ответ.
— Валера, кофе будем?
— Еще как! И поесть тоже будет?
— Все есть.
— Мадам, вы нам мать родная и благодетельница.
— Хорошо, хорошо. Подобным юмором накормлена сверх меры. Ты помнишь, Валера, что завтра меня
