кушетке. На душе похолодело, пальцы Рена больше не сжимали мою руку. Я старалась не дрожать, когда магистр Бэйнов взял меня за руку и прижал мои пальцы к губам. В его глазах мерцало яркое пламя, совсем как в камине. В моей груди все сжалось, и потребовалось все мое самообладание, все до последней капли, чтобы оставаться спокойной.
— Присядь, пожалуйста.
Продолжая держать меня за руку, Эфрон усадил меня на кушетку.
В отчаянии я бросила взгляд на Рена. На лице его застыло мучительное выражение. Люмина дотронулась до его плеча.
— Почему бы тебе не присесть рядом с ними?
В этот момент я, вероятно, первый раз в жизни почувствовала благодарность по отношению к своей госпоже.
Рен подошел и встал рядом со мной. Я подвинулась ближе к нему, стараясь по возможности увеличить расстояние, отделявшее меня от Эфрона. Сделать это было сложно, учитывая, что он продолжал держать меня за руку.
— Итак, дети, — проворчал Эфрон. — Мы все собрались здесь, чтобы хорошо провести время, не так ли?
Он отпустил мою руку, но лишь для того, чтобы провести пальцами по моей ключице. В глазах у меня потемнело.
Эфрон испытывает симпатию к Сабине.
Благоволит ей.
Я крепче прижалась к Рену. Он обнял меня рукой, не отрывая взгляд от Эфрона. Тот приподнял бровь в сторону молодого вожака.
— Ты должен знать свое место, Ренье.
— А ты должен знать свое. Оставь ее, — раздался мягкий голос Люмины, обращенный к коллеге.
— Калла еще в течение целого месяца будет принадлежать мне. Все изменится, если Логан не будет возражать против объединения стай.
— Логан? — Рен резко обернулся, чтобы посмотреть на мою госпожу.
Она ответила отрывистым кивком.
— Да, — сказал Эфрон, обрезая кончик сигары. — Было принято решение о том, что новую стаю получит в наследство Логан. Он как раз подходит к совершеннолетию. Я не могу представить себе что- нибудь более приятное. Это такой удачный подарок на восемнадцатилетие. После обряда заключения союза мой сын станет вашим господином.
— Это правда. Но окончательное решение принимаем не мы.
Люмина наклонилась к Эфрону и дала ему зажечь сигару от огонька, вырвавшегося из кончика ее пальца.
— Его должен принять…
В этот момент она оборвала фразу и устремила взгляд на дверь, которую кто-то неожиданно распахнул настежь.
В комнате появился высокий элегантно одетый человек. Он обнимал за плечи подростка, стоявшего с усталым видом. Я чуть не упала с кушетки. Быть может, это все мне померещилось, ибо такого совпадения быть не могло.
Я впилась ногтями в ляжку Рена.
— Что такое? — спросил он тихо, оборачиваясь к двери. — О, только не этот парень.
Шей Доран казался не менее изумленным, чем мы. Он замер на месте и неотрывно глядел на нас, пока высокий незнакомец не провел его вперед и не указал ему жестом на одно из кожаных кресел, стоявших напротив кушетки.
— Присаживайся.
Эфрон поднялся, а Люмина поклонилась вновь пришедшему и сладко улыбнулась.
— Могу я вам что-нибудь предложить?
Незнакомец посмотрел на рюмку Эфрона.
— Бренди, пожалуйста. Благодарю вас, Люмина.
Мужчина расстегнул пиджак и поудобнее устроился в кресле. Когда я встретилась с ним глазами, оказалось, что они сверкают нечеловеческим серебряным блеском. Взгляд их пронзил меня, как меч. Руки мои задрожали.
— Спасибо, что пригласил их присоединиться к нам, Эфрон, — произнес он.
— Не стоит благодарности, — ответил Эфрон, кивнув незнакомцу.
Люмина вернулась с хрустальной рюмкой, наполненной бренди.
— О, прекрасно, — произнес незнакомец и пригубил рубиновую жидкость. — Очень хороший.
Оба Хранителя неподвижно стояли возле него, с почтением наблюдая за каждым его жестом. Я следила за ними с чувством усиливающейся тревоги. Незнакомец наклонился к нам и улыбнулся.
— Ренье, Калла, меня зовут Боско Map. Между вашими семьями и моей на протяжении долгого времени существует тесная связь, хотя я сам много лет был в отъезде. Я попросил моих дорогих друзей пригласить вас на встречу со мной сегодня вечером, чтобы я мог представить вам моего племянника.
Он сделал жест в сторону Шея, который продолжал сидеть и ошеломленно молчать.
Связь между семьями?
Боско Map был темным шатеном и обладал орлиными чертами лица и смуглой кожей. Волосы он зачесывал назад, так что прическа чем-то напоминала шлем. Как и у Эфрона, в глазах его словно плясали языки пламени. Я внимательно оглядела Шея. Его медно-каштановые волосы и золотистая кожа были совсем другими. Он ничем не напоминал человека, утверждавшего, что он — его дядя.
Зачем Хранителям держать возле себя сына обычного человека?
Шей перевел взгляд с «дяди» на других Хранителей, затем посмотрел на меня. Встретив мой недоуменный взгляд, он робко улыбнулся.
— Возможно, вы уже встречались в школе? — спросила Люмина, посмотрев на меня выжидательно. Видно было, как ее язычок движется позади рубиново-красных губ.
— Да, мы сидели вместе на паре занятий, — ответила я осторожно, не спуская глаз с новичка. Нервы были так натянуты, что я едва слышала свой собственный голос. — Привет, Шей. Надеюсь, первая неделя в школе выдалась удачной. Сожалею, что до сего момента нас никто друг другу не представил. Меня зовут Калла Тор.
Я видела, как на губах Шея формируется вопрос. Я посмотрела на него предостерегающе, и он передумал спрашивать.
Моя госпожа улыбнулась, демонстрируя безупречные белые зубы.
— Превосходно. Мы не хотели бы, чтобы бедняга Шей чувствовал себя изгоем, не так ли? Жизнь новичков бывает трудна.
Я внимательно посмотрела на Люмину. Что?
— В здешней школе сформировалось непростое сообщество, — произнес Эфрон, небрежно прислонившись к облицовке камина. Вокруг витали клубы сигарного дыма.
— Мы просто хотели, чтобы вы знали о том, что Шей — часть нашей семьи. Вам следует заботиться о нем так же, как о себе.
Рен обратился к Шею, глядя при этом на своего хозяина.
— Конечно. Ты можешь обратиться к нам, если что-нибудь будет нужно.
С губ Шея сорвался суховатый смешок.
— Благодарю.
— Прошу прощения за краткость беседы, но на этой вечеринке присутствуют еще друзья, с которыми я хотел бы познакомить племянника, — произнес Боско, отпив глоток бренди и передав рюмку Люмине.
— Шей, — позвал он юношу, поднимаясь на ноги и жестом приказывая ему следовать за собой. Прежде чем последовать за дядей, Шей еще раз посмотрел на меня. Я проводила его взглядом, жалея, что не могу последовать за ним, чтобы выяснить, какое именно место он уже успел занять в моей жизни. Кто же ты?
Внушительные напольные часы в корпусе из черного дерева начали бить. Полночь. Губы Эфрона
